– Даа?.. А я не помню… помню, что кровь пролила на алтарь… И все…

– И все? А алтарь очищен? Освящен?

– Да. С ним все в порядке, но это не мой алтарь.

– Да понятно, что не твой. Вот лежит его жрица, – Артем кивнул на лежащую без чувств женщину. – Ее посвятить нужно, посмотри, как она?

– Не могу.

– Почему?

– Я это, почти голая.

– И что? Ты тут почти час голая танцевала и сиськами трясла. Я видел. Хойскар видел. По-видимому тебе придется его убить. Хе… Хе.

– Не буду я никого убивать. Когда я танцевала, я была жрицей, а сейчас я женщина, мне стыдно…

– Странно. Жрица, стало быть, не женщина?

– Она не принадлежит себе…

– Ладно. Я мало что понял, но меня можешь не стесняться. Хоть мы с Артамом разные, но тело у нас одно. И глаза, и уши… А он, как я понимаю, твой жених и видел твои прелести еще раньше.

– В общем-то ты прав, Артем, но мне как-то не по себе…

Артем подошел к лавке, взял шубу и протянул девушке.

– Вот, возьми и оденься. Не по себе ей. Привыкай. Или за Хойскара выходи.

– Нет, за него не пойду. – Девушка встала, стыдливо прикрывая рукой грудь и краснея, взяла лисью шубу. Повернулась к Артему спиной и стала надевать ее. – Я за Артама пойду.

– Ну-ну. Как знаешь. Старайся сделать из него человека.

Артем подошел к Агнулье, присел и положил руку на голову. Женщина застонала. Он поднял ее за подмышки, перетащил на скамью, обнимая одной рукой, другой влил ей в рот эликсир исцеления. Агнулья пришла в себя, увидела, что сидит рядом с обнимающим ее Артемом, и стала вырываться.

Артем отпустил ее.

– Ты что подумала? – хмуро спросил он.