— Вот, как? Поднимайся! Давай тройку. — я поднял лапы с газона и встал в защиту.

— Угу… — очкарик вновь сжал кулаки, словно истинный каратист: — Но я никогда ей не жаловался. Скажу больше — я даже сделал выговор Алисе, что сам бы со всем разобрался. Но она очень сильно обиделась и назвала меня неблагодарным братом. Иногда до сих пор припоминает это. Она… всегда пыталась меня защитить. Просто, иногда это выходило слишком жестоко. Я не хотел, чтобы про меня пошла молва, мол — прячется за юбкой старшей сестры.

— Хорошо. — я подставил лапу: — Спортом ты не занимался. Читал книжки. Иногда махал кулаками… Даже один раз получил на орехи. С Аникеем у вас были стычки, кроме дуэли на арене?

— Не было. Он нас доканывал, это факт… Но руки особо не распускал. Вот, впервые на Васька кинулся. Но Васёк сам красавчик. Спровоцировал его. — ответил Толик, с размаху ударив по лапе.

— С этим всё понятно. Но… ты знаешь, я разговаривал с отцом. Он искренне верит в то, что ты школьная звезда и вообще крутой перец.

— И что с того? — Толик ударил ногой с разворота: — Я умру, если отец узнает правду… Аникей, хоть и засранец тот ещё, но никогда меня не палил. За это я… даже немного ему благодарен.

— Благодарен? — моему удивлению и возмущению не было предела: — Послушай, Толик… твоё желание про уважение. Ты всё же хочешь уважения публики или уважения отца?

— И того, и другого… Но мне пришлось на это пойти! Что сказал бы папа, узнай он, что его сын на самом деле никчёмная размазня, которая сидит в коморке и играет в настольную игру?! — воскликнул Толик, слегка обиженно надув щеки.

— Тише! Не кричи. — поспешил успокоить очкарика я: — Итак, начнём с того, что уважение ничем не подделаешь. Отец был бы сильно разочарован, узнай правду. Но… что стоит твоя ложь? Вот скажи мне, ты сам испытываешь от этого облегчение?

— Нет…

— А, к примеру, если бы ты вдруг… ну, скажем, случайно, где-то опозорился. Вот по чистой случайности. И отец бы об этом узнал. Вышвырнул бы он тебя из дома? Разве такой у него характер?

— Нет, но…

— Но, что? — я внимательно посмотрел на пацана: — То, что ты не смог нормально поставить себя в школе — вообще к делу не относится. Это всегда можно поправить, Толик. А вот твоя ложь отцу… вот это серьезный проступок. Давай взглянем на это со стороны. Алиса любит тебя, потому что ты её дражайший младший брат. И ей без разницы, каким тебя любить, поскольку она знает правду. Регинка тебя любит, потому что ты её старший брат. И ей без разницы, потому что она знает правду. Маме тоже без разницы.