– Отлично, – кивнул головой Ксенократ после того, как увезли последнего мертвого ученика. – Есть еще неотложные дела? Или приступаем к голосованию?
– Давно пора! – крикнул кто-то из числа самых нетерпеливых.
– Отлично, – резюмировал Ксенократ. – Подготовьте ваши планшеты.
Он подождал, пока жнецы подготовятся к электронному голосованию и спрячут свои планшеты в складках мантий, чтобы никто не смог подсмотреть за своим соседом.
– Голосование начнется по моей команде и продолжится десять секунд. Тот, кто не уложится в данное время, считается воздержавшимся.
Анастасия ничего не сказала Жнецу Кюри. Вместо этого она встретилась глазами со Жнецом Сервантесом, который кивнул ей. Анастасия сделала глубокий вдох и задержала дыхание.
– Начали! – провозгласил Ксенократ, и голосование началось.
Анастасия проголосовала в первую секунду. Затем, не дыша, принялась ждать. Время должно быть выдержано до долей секунды. Любая ошибка фатальна. Наконец, когда прошло восемь секунд, Анастасия встала и произнесла громко – чтобы слышал каждый из жнецов в зале:
– У меня официальный запрос!
Ксенократ встал со своего места.
– Какой запрос? Мы в процессе голосования!
– Голосование закончено, ваше превосходительство. Время истекло, все голоса поданы.
Анастасия не позволила Высокому Лезвию остановить ее и продолжала:
– До того момента, пока результаты не озвучены, любой жнец, взявший голос, имеет право сделать официальный запрос.
Ксенократ взглянул на парламентария, и тот кивнул головой:
– Она права, ваше превосходительство.
По меньшей мере сотня жнецов негодующе взревели, но Ксенократ, который давненько уже не пользовался своим молоточком, с такой яростью набросился на них, что ропот моментально стих.
–