Зал наполнялся только во время ежегодного Всемирного Конклава, когда в Стою приезжали представители всех континентов. Но большую часть года в зале работали только Верховные Жнецы в присутствии своего штата помощников да тех жнецов, что были достаточно отважными, чтобы попросить об аудиенции.

В самом центре зала, на полу бледного мрамора, был изображен в золоте символ сообщества, а по периметру, на равном друг от друга расстоянии, располагались кресла Верховных Жнецов, похожие скорее на троны. Конечно, никто тронами эти кресла не называл. Их именовали Убежищами Размышлений, поскольку в сообществе жнецов вещи никогда не называли их настоящими именами. Каждый трон был вырезан из определенного камня, чтобы отдать дань уважения континенту, с которого прибыл Верховный Жнец. Паназиатский трон был выполнен из нефрита, Евроскандийский – из гранита; Австралия создала трон для своего Верховного Жнеца из красного песчаника, Южная Мерика – из розового оникса, а Северная – из сланца и известняка, слои которого напоминали откосы Большого Каньона. Трон представителя Африки украшали замысловатые картуши, извлеченные из гробницы Рамзеса Второго.

И каждый Верховный Жнец, начиная с самых первых, когда-то сидевших в этих Убежищах Размышлений, жаловался на то, насколько они неудобны.

Сделано это было намеренно. Таким образом Верховным Жнецам напоминали: да, вы – самые важные в мире чиновники, но это не означает, что вы можете более других людей наслаждаться комфортом и удобствами жизни.

– Суровость и самоотречение есть ключ к нашему высокому положению, – сказал когда-то Жнец Прометей. Он надзирал за строительством Стои, но так и не увидел земли обетованной жнеческого сообщества, поскольку задолго до окончания строительства подверг себя жатве.

Зал заседаний Совета был укрыт от стихий стеклянным куполом, но купол являлся раздвижным, а потому в погожие дни зал представлял собой форум на открытом воздухе. День стоял замечательный, и это было весьма удачно, потому что купол третий день подряд не закрывался.

– Ну что может быть сложного в этой системе шестеренок? – проворчала Жнец Зинга, входя в зал. – У нас что, совсем нет инженеров?

– А мне нравится работать на свежем воздухе, – сказал Амундсен, Верховный Жнец из Антарктики.

– Еще бы! – отозвалась Маккилоп из Австралии. – У вас кресло белое, и не нагревается, как у всех остальных.

– Верно, – согласился Амундсен. – Но в этих мехах я изнемогаю от жары.

И он показал на свою мантию.

– Эти ужасные меха! Вы сами виноваты, – вступила в разговор Верховное Лезвие Кало, войдя в зал. – Выбирая мантию, нужно было все предусмотреть.