Мои пальцы были сцеплены на коленях, потные и холодные. Дариус продолжал неуклонно излучать тепло, сидя тихо, впитывая все это, ничего не говоря и не отводя взгляда от присяжных, как будто он пытался расшифровать их мысли. Или, может быть, он планировал выследить каждого из них, если они проголосуют против Ориона, и заставить их всех заплатить за свою ошибку.

Миссис Уитклоу снова встала перед ними, и ее зеленые глаза нашли меня в толпе.

— Ваша честь, я вызываю Гвендалину Вега, неофициально известную как Дарси Вега, для дачи показаний.

Если я и беспокоилась раньше, то это было ничто по сравнению с этим. Тепло распространялось повсюду, но почему-то ничто из этого не согревало меня внешне. Я мерзла и горела, и не могла найти в себе сил пошевелиться.

Дариус встал в конце прохода, его взгляд встретился с моим, и я нашла в себе силы встать. Долгую секунду я видела только его, и он ободряюще кивнул мне, его вера в меня была непоколебима.

Я прошла мимо него с бесчисленными глазами, сверлящими мою спину, и направилась к свидетельской трибуне. Вблизи она казалась намного выше, и я притормозила у основания ступеней, ведущих к ней, когда передо мной появился человек в красной мантии, протягивая передо мной ладонь. Я знала, что делать, Дариус рассказал мне, поэтому я положила свою ладонь поверх блестящего, гладко отполированного метеорита в его ладони.

— Клянешься ли ты каждой звездой на небе, что будешь говорить правду, всю правду и ничего, кроме правды, или тебя проклянут сами небеса.

— Клянусь, — сказала я, мой голос прозвучал на удивление твердо. И, возможно, это было потому, что я хотела этого. Мне нужно было, чтобы мой голос был слышан. Я хотела убедить каждого человека в этом суде, что то, что было у нас с Орионом, — это любовь, вот так вот просто. И он не заслуживает наказания за то, чего мы никогда не могли предсказать, не говоря уже о том, чтобы игнорировать.

— И вы понимаете, что если ваши показания будут поставлены под сомнение в ходе сегодняшнего разбирательства, с помощью доказательств, свидетелей или иным образом, его честь судья Высокого суда Даркис имеет право отправить вас на допрос к Циклопам?

— Я знаю, — ответила я, мое горло так пересохло, что заболело.

Он отошел в сторону, а я поднялась по ступенькам. Я поднесла большой палец ко рту, пососала и плеснула немного воды в горло, чтобы смочить пересохший язык.

Я добралась до сиденья, опустилась и оглядела весь суд. Мой взгляд метнулся к Ориону, и нож, казалось, вонзился в мое сердце. Он выглядел отчаявшимся и безнадежным.