– Не знаю, так ли оно на самом деле, – наконец проговорил Хьюго. – Мне кажется, часть его осталась здесь.

– Можете тешить себя этой мыслью. А… – Она с шумом выдохнула. – Вы любили его? Боже, не могу поверить, что веду такой разговор. Я вас не знаю. И мне без разницы, были вы с ним…

– Мы не были, – просто сказал Хьюго.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Понимаю, – сказал он, и Уоллеса бросило в жар и в холод одновременно. – Но я не знаю, как ответить на него.

– Можно сказать «да» или «нет». Это нетрудно. Но мне достаточно того, что вы не говорите «нет». – Она снова шмыгнула носом. – Вас не было на похоронах.

– Я не знал.

– Все прошло… быстро. Для него. Мне сказали, он не страдал. И вот его словно никогда и не было.

– Но он был, – сказал Хьюго, не отрывая взгляда от Уоллеса. – Он был.

Она рассмеялась, будто всхлипнула.

– Да, был, верно же? Не знаю, к счастью или к сожалению. Хьюго, я так и не поняла, кто вы. Не знаю, что за отношения у вас были с Уоллесом, и ни на секунду не верю, что вас объединяла только любовь к чаю. Я… сочувствую вам. Вашей потере. Спасибо, но не звоните мне больше. Я готова жить дальше. Я уже живу. И не знаю, что можно добавить к этому.

– Не нужно ничего добавлять, – ответит Хьюго. – Я ценю ваше время.

Телефон бикнул, Наоми отсоединилась.

В чайной лавке установилась тишина.

Нарушил ее Уоллес:

– Ты не можешь… Хьюго.

– Знаю. – Хьюго казался странно уязвимым. Уоллес смотрел, как он поправляет на голове бандану, на этот раз зеленую с белыми собачками. – Но это мое. Это для меня. И ты у меня этого не отнимешь.