Возместив потраченные на бывшего Тагорова хозяина силы плотным обедом, распорядился, чтобы Ванимуй послал кого-нибудь «за почтенными заморскими гостями Куму-Тикой и Буту-Микой». Они же акулы местного торгового капитализма Кушма-Чикка и Бухшук-Мишка.

Насчёт акул я нисколько не преувеличиваю – эти двое являлись самыми крупными торговцами из числа плавающих к нашим берегам: первый владел аж девятью кораблями, правда, в Мар-Хоне из них стояла только треть, другие сейчас разбросаны по разным концам Земноморья – диверсификация бизнеса, понимаешь… Второй имел всего четыре парусника, зато все находились здесь. На их фоне остальные, владеющие одним или двумя, как Вигу-Пахи, были сущей мелочью.

Вообще-то разговаривать я планировал с купцами по отдельности. Но не то они решили выступить предо мной единым фронтом, не то, наоборот, каждый опасался, что конкурент получит преимущество. В итоге припёрлись вдвоём.

Чует моё сердце, несмотря на то, что с этой парочкой говорить предстояло о взаимовыгодном сотрудничестве, нервных клеток я потрачу не меньше, чем на предыдущего посетителя.

После привычного обмена любезностями – сначала в стиле жителей Пеу, а потом и вохейским манером – перешли к делу.

– Я слышал, что из тех ваших людей, которые помогали нам против болотных червей, двое умерли от ран, а ещё несколько слишком слабы и могут не выдержать плавание через Великое море.

Купцы несколько растерялись от такого начала деловой беседы.

– Да, у меня трое моряков получили серьёзные раны, – согласился Кушма-Чикка. – А у почтенного Бухшук-Мишки два человека умерло и ещё двое не встают.

– Вы воевали вместе с дареоями Пеу. За это и за перевозку на ваших больших лодках сильные мужи Хона и Вэя подарили всем гостям из-за моря двадцать пять связок белых тонопу. Те, кто тяжело ранен, могут пользоваться гостеприимством жителей Мар-Хона до полного восстановления сил или возвращения ваших лодок в следующем году. Но у раненых и умерших дома остались семьи. Я хотел бы помочь им. Тунаки, – короткий кивок в сторону Сектанта, – и отсутствующий сейчас Итуру – ваши соплеменники. Я снабжу их раковинами для родственников двух погибших и тех, кто останется у нас.

– Это мудрое и справедливое решение, – оценивающе посмотрел на меня Кушма-Чикка.

– Также я хочу дать вам взамен выбывших моряков, – не знаю, насколько мне удалось воспроизвести вохейское слово, означающее рядового члена экипажа, – своих людей. Я знаю, что в Вохе за такую работу полагается брать тонопу. Но мои люди не имеют опыта и почти не говорят на вашем языке. Поэтому будет справедливо, если они ничего не получат. Достаточно, что вы будете их кормить.