Кива не знала, плакать или смеяться.

Джарен только что поведал, как захватить престол, – и заодно рассказал, что это практически невозможно.

В ней боролись облегчение и опустошение.

…но победило облегчение.

Кива судорожно, протяжно вздохнула и спросила:

– Так это положение говорит, что нужно обладать всеми тремя предметами? Не одним или двумя, а всеми? И только так можно считаться истинным правителем?

– Всеми тремя, – подтвердил Джарен, улыбаясь чему-то, что разглядел в ее чертах лица. – Так что можешь быть спокойна. Око хорошо защищено, а Книга и Печать хранятся здесь, во дворце. Положение о Королевской Триаде вступает в силу только со всеми тремя предметами.

– И больше никак не захватить власть, только силой? – настаивала Кива.

Джарен тихо рассмеялся:

– Осторожней, а то я начинаю подозревать, что ты планируешь меня свергнуть.

Кива выдавила смешок и сама услышала, как жалко он прозвучал.

– Извини, я просто…

– Понимаю, – мягко прервал он. – Ты беспокоишься. Но надеюсь, ты понимаешь, что незачем.

Это Кива понимала, как понимала и то, что посвятила десять лет жизни мятежу, у которого не было шансов на успех. Даже если повстанцы когда-нибудь смогут набрать столько людей, чтобы победить королевскую армию, эвалонцы не примут кровавый захват власти. Мятежники должны выиграть сражение и похитить Око из рук мага-генерала – что сомнительно, если Эшлин Валлентис хоть сколько-нибудь сравнима по силам со своей семьей, – иначе положение о Королевской Триаде не вступит в силу, народ Эвалона нечем будет урезонить и он начнет бунтовать.

Впрочем, у Кивы было ощущение, что мятежникам до этого нет дела, особенно с Зуликой во главе. С их будущей королевой.

«Войну без жертв не выиграть, сестренка».

– Пойдем, – прервал ее тяжкие раздумья Джарен. – Раз уж мы здесь, позволь провести тебе нормальную экскурсию.

Так что Кива пошла за наследным принцем по великолепной библиотеке, раздумывая над всем, что он рассказал… и не представляя, что по этому поводу чувствовать.