Бледный уставился на Киву столь же бледными глазами, прервав ее размышления.
– Девчуля, ты тут по двум причинам, и одна из них – напомнить твоей сестре, что терпение у нашего короля не железное. Мятежная королева, может, и померла, но Навок все равно рассчитывает получить то, что ему сделкой положено. Пускай Зулика Корентин расплачивается по материнскому должку. А ведь это и
Кровь отхлынула от лица Кивы, когда ее накрыли воспоминания о том, что сказала ей сестра в Окхоллоу: «Король Навок оказался более чем счастлив заключить соглашение с Мятежной королевой».
Вечный мир, что же мама натворила?
Но у Кивы не было времени размышлять об этом: она убедилась, что за похищением стоит не Зулика. И что, вероятно, еще хуже, этот здоровяк только что выдал Рессинде, кто такая Кива и к какой семье она принадлежит.
Ее охватил ужас, но, когда она обернулась к лекарю, готовая все отрицать, Рессинда вовсе не показалась ей встревоженной.
Или удивленной.
– Боги, – охнула Кива, когда до нее дошло, – ты…
– А вторую причину, зачем ты здесь, ты и сама наверняка знаешь, – громко прервал Киву татуированный, пиная ее в сапог. Не больно, но она отползала назад, пока не уперлась спиной в деревянный ящик. – Ты наживка.
– Когда наши пытались захватить тебя в прошлый раз, они плохо подготовились, но сегодня все по-другому, – зло ухмыльнулся бледный. – Впрочем, твой распрекрасный принц не сразу поймет, что ты пропала, так что, если хочешь сохранить для него свое личико, придержи язык. Когда он со стражей объявится, у нас начнется свой праздник. Не маскарад, но тоже незабываемо.
Кэлдон был прав, поняла Кива. Король Навок отправил людей схватить ее после Речного Фестиваля для той же самой цели – выманить наследного принца. Они знали, как она дорога Джарену, и понимали, что он явится за ней.
Слабостью Джарена была Кива.
Бледный ухмыльнулся еще шире, увидев по лицу Кивы, что она все поняла.
– У Мирравена на Эвалон большие планы, – заявил он. – Сегодня мы намекнем, что будет дальше.
Кива закрыла глаза, будто это могло помочь заглушить его слова.