– Доктора трудновато будет завалить. – Лея Штерн сидела теперь на кирпичной дорожке, и левый глаз ее посверкивал, как опал.

С самого рожденья Экер привык к жестокости. Тут уж постарался Менг. За последние годы он видел достаточно зверского поведенья, призванного перекроить карту Европы. Не то чтоб можно было сказать, что он отстал на шаг вперед.

В чем бы ни было добро, человек не от учителя своего должен открепиться, а от собственных своих трудов.

Он переместил Хедву наземь, рядом с сестрою.

– Поживем – увидим, – сказал он. И пошел прочь со двора.

Мимо медленно прошаркала компания истощенных детишек. Облаченные в тряпье, они страдали от холода и постоянного голода. В бараках у них шел дождь, одежда никогда не успевала высыхать. На их лицах выгравировался страх.

Вот как оно.

Подкрадывался вечер. Над легионами живых человечьих скелетов изрыгались тучи нуарного дыма. Экер прогулочно шагал к цыганскому лагерю – в миле за Биркенау.

Месяц назад он заметил в Освенциме новоприбывшего – высокого англичанина, ходившего, как птица-падальщик, а на его иначе лысой голове торчал клок непослушных рыжих волос. Доктора Хорста Шумана представили ему как Хорэсу Джойсу, посланнику из Берлина с маловозможным титулом «Министр Эфира».

Однако Экер тут же узнал его по nom de plume. То был печально известный лорд Хоррор. Даже Аушвиц время от времени добывал себе газетку. «Völkischer Beobachter» за четверг опубликовала нелестный фотоснимок «херра Хоррора». Английского лорда по-тяжелой освещали как германская, так и британская пресса. В одной – патриот, в другой – предатель.

Экер подслушал, что они обсуждают, как им избавиться от цыган, содержавшихся в лагере. Среди ученых Райха мнения разделились. Цыгане определенно нечисты. Но в расовых понятиях они стоят выше евреев и славян. Чистое поголовное уничтоженье даже не обсуждается. Тут потребуется более двусмысленный извод.

Задачу решил лорд Хоррор.

Громадные серебряные ракетные корабли, размерами с «цеппелины», доставят тысячи цыган на луну. Ракета будет вылетать из Аушвица каждый месяц, когда в самом разгаре полнолуние: путешественникам предстоит устраивать себе новые дома в лунных кратерах.

День или около того назад Министр Эфира объяснил цыганскому омбудсмену, что выгорания у ракет не будет. Германские ученые, главным образом – Вилли Лей, – доказали, что единственной угрозой прибытия ракет на луну окажется «временная временность». Худшее, что может случиться, – ракеты вернутся на землю на пару столетий в прошлое. Лорд безошибочно попал в чувствительный нерв. Ни один цыган не станет возражать против жизни в прошлом. Они вообще-то радовались этой новой теории – средству преждевременно попасть на Небеса. После беседы Хоррора Экер сообразил, что такой сценарий на самом деле предпочтительней, нежели действительная посадка ракеты в предназначенной точке.