– Муромцев был прав, когда охарактеризовал ум Сталина термином «свободная архитектура сознания», – по-английски произнесла Любовь Константиниди. – Отпустить его мы уже не можем.

– Спокойствие, всё под контролем. – Монарху пришлось воспользоваться языком Байрона, после чего он снова перешёл на русский. – Нет, мы не из будущего, а из параллельного мира.

– Из параллельного мира? – Глаза Иосифа округлились от неподдельного удивления. – Значит, магия перемещения между мирами – это не мистические сказки дервишей и суфиев?

– Любая достаточно развитая технология неотличима от магии, – мысленно усмехнувшись, процитировал император Артура Кларка. – Мы пришли в этот мир, чтобы спасти жизни десятков миллионов самых обыкновенных обывателей ценой жизней десятков тысяч пассионарно настроенных революционеров и фанатиков всех мастей.

– Вам наплевать на миллионы жизней обывателей, вы пришли, чтобы спасти власть эксплуататоров – дворян, помещиков и капиталистов. – Тщательно выговаривая каждое слово, Джугашвили вызывающе посмотрел царю прямо в глаза. – Рано или поздно вас разоблачат, и тогда революционно настроенный пролетариат поднимется на борьбу с мировым злом и скинет ярмо буржуазии.

– Хорошо, что вы заговорили о зле… Типичный марксист и материалист чисто европейского разлива вряд ли в курсе того, что именно рассказывают о циклах времени персидские дервиши и суфии. Вы же нисколько не удивились, услышав об «Авесте» и зерванитах, более того – моментально выдвинули теорию о пришельцах из будущего, – нехорошо так прищурился государь. – Вы ошибаетесь, если считаете, что революционным насилием и террором в отношении какой-либо части человеческого общества коммунисты способны изменить циклы планет, играющих роль часовых стрелок в часовом механизме Солнечной системы. Циклы времени в замкнутом материальном мире действуют неотвратимо, и никому не дано остановить его ход. Я уже молчу про реликтовые календарные циклы – отражение невидимого духовного мира идей, – имеющие приоритетное влияние на любые объекты в материальном мире.

Иосиф просверлил собеседника взглядом, в котором тонко переплелись раздражение и любопытство. Монарх не принял вызова взять да и подискутировать на тему классовой борьбы – вопроса, в котором Сталин чувствовал себя как рыба в воде. Вместо этого венценосный собеседник навязал монолог на тему устройства мироздания, словно разговор шёл в духовной семинарии…

С другой стороны – это Иосиф прекрасно знал по собственному опыту – в православной семинарии ТАКОГО никогда не услышишь! Пытливый ум потенциального солдатского императора двадцатого века от Рождества Христова с интересом воспринимал новую информацию.