– Что случилось? – нахмурился Сет.

– Рассказал Софи о Макарии.

– Зачем?

Гадес пожал плечами.

– То есть ты ей рассказываешь о вечной любви, а потом выдаешь, что однажды, пока она взрослела, ты успел потрахать смертную, которая залетела? Готов спорить, ты был не очень деликатен.

Сет вздохнул и повел Гадеса к бару, где уже толпился народ. Послышался даже высокий звонкий голос Амона, но самого его видно не было. Налив рюмку чего-то мутного, Сет подвинул ее к Гадесу. И только после того, как тот выпил, осторожно спросил:

– А ты не думал, что Макария может быть замешана во всем этом?

Жидкость отчаянно горчила и обжигала горло. Гадес поморщился, но Сет не отставал:

– Может, поэтому хотят получить власть именно твоих мертвецов? Макария твоя дочь, она их точно удержит.

– Нельзя использовать силу мертвецов собственного царства.

– Да, неувязка. Но ты и Макария никогда не были близки, она скорее дочь Подземного мира, а не твоя.

– Ты не очень помогаешь.

– Извини.

Гадес всмотрелся в Сета, только теперь заметив, что тот совсем не пьет. Слишком бледный, измотанный – Гадес настолько погряз в мыслях о дочери, которую почти не знал, что перестал замечать, что творится с теми, кто рядом. Макарии не было столетия, она явно не хотела возвращаться, и даже если вдруг окажется, что она на стороне убийц, Гадес не может ничего изменить. И нет смысла об этом беспокоиться.

Не об этом.

– Ты же пил с утра зелье?

– Да, – ответил Сет, явно думая о чем-то своем. Его либо действительно не волновало, что теперь порций хватает только на один прием в день, а не два, либо не вспоминал об этом. – Поговори с Хель.

– Зачем?

– Аид, мы начнем минут через десять и убьем ее брата. Просто поговори с ней.

Сет кивнул в сторону, и Гадес наконец-то заметил Хель. Она сидела за столиком, и вокруг нее словно образовалось пустое пространство – каждый старался обходить мрачную богиню, потягивающую коктейль через трубочку.