Во-первых, пусть наёмники убили Мансура — едва ли это случилось по приказу Шеймуса. И не факт, что он вообще лгал, говоря о своём неведении. Один лишь Иам зрит всё сущее, но никак не человек.

Во-вторых, даже сократившись после тяжёлого штурма и будучи отягощённым сотнями раненых, Ржавый отряд представлял собой огромную военную силу. Сколько людей готовы сражаться за Шеймуса в любой момент? Уж как минимум тысяча, это считая обученных, дисциплинированных, здоровых людей. В прекрасной броне и с пороховым оружием. А всего — ещё больше… И этих солдат, вооружённых до зубов, даже не удалось удержать за стенами города. Проклятые ашраины, как всё не вовремя… Одно к одному.

Как ни горько, но визирь понимал: Шеймус прав. Он не глупец и избежит конфликта даже ценой некоторой части самолюбия, пока это разумно. Однако вытирать об такого человека ноги — глупость, которая может обойтись слишком дорого.

— Почтенный Сулим, проявите ко мне угодное Иаму милосердие. Я очень устал. Говорите прямо, чего вы желаете добиться в сложившемся положении? Насколько я понимаю, презренные блестящие металлы не возбуждают в вас интереса.

— Я хочу, чтобы этот мерзкий человек ответил за Мансура. Так, как положено по законам халифата.

— Соблаговолите ли пояснить, как конкретно вы видите процесс отправления подобного правосудия? Даже если предположить, что кто-то из нас способен представить какие-либо доказательства? Вы, вероятно, предложите почтенному предводителю Святого Воинства произвести, так сказать, арест?

Валид много хорохорился на тему наёмников и большую часть времени, кажется, искренне был готов на самые решительные действия. Но сейчас энтузиазма не выказал.

— Правосудие? Доказательства?! — Сулим гневно сверкнул глазами. — Есть только две формы справедливости: дарованная Иамом и дарованная халифом. И для начала я, конечно же, обращусь к правителю халифата. Уверен, что наш великий господин прислушается к мудрым речам, а не станет требовать соблюдения абсурдных формальностей.

Да уж, халиф принимал жёсткие решения охотно — он за них ни перед кем, кроме Иама, никоим образом не отвечал. К чему это приводит, паша видел ещё в Фадле. Теперь ситуация грозила повториться, да только как это объяснить оплакивающему племянника старику? Как его урезонить?

— Возможно, стоит найти компромисс. Например, заставить Висельника выдать, так сказать, непосредственный убийц. Алим, любезный, пойдите сюда. Вы знаете этих людей лучше всех нас. Что вы думаете?

Молодой аристократ появился из тени между колонн. Коротко кивнул, приветствуя отца: старик Усман ар-Малави отвечал тем же.