«Гостят» — такое себе слово. Эти люди прибыли глубокой ночью, вошли через задние ворота и не показывались из своих покоев. Алим не знал о визитёрах совершенно ничего, и никто в доме не знал, кроме самого хозяина. Здесь никогда не задавали лишних вопросов… но теперь настало время.

— А кто они?

— Люди моего друга. Старика, который живёт на горе.

Ах вот оно что… Ситуация становилась всё тревожнее, но приятно щекотала в животе ощущением опасности. Алим на войне успел выработать вкус к нему.

Усман снова замолчал, уставившись на доску. Его сын сразу понял: разговор окончен. Настало время действовать.

***

Если сменить дорогие одежды на что-то попроще, Алиму становилось несложно затеряться в толпе. Конечно, он обладал благородными чертами лица, но в целом был вполне обыкновенным: не слишком высокий, не слишком широкий в плечах, не худой и не полный. Таких людей в Альма-Азраке великое множество. Повязав на голову платок и переодевшись в простой халат, сын Усмана ар-Малави добрался до порта, не обратив на себя никакого внимания.

По дороге он видел множество людей в оранжево-красных цветах: уже совсем стемнело, наёмники кутили. Окрестности столичного порта никогда не жили по правилам, установленным Иамом. Тут повсюду стояли злачные заведения, где и засветло охотно наливали хмельное, вовсю предлагали маковое зелье, бханг и многие другие субстанции. Иам не запрещал их людям, в отличие от вина при свете солнца, однако и не одобрял.

А уж найти здесь продажную женщину вовсе было делом пяти минут. На любой вкус и кошелёк.

Помолвка Алима была заключена уже давно, однако с невестой доводилось лишь гулять под руку в саду, ничего больше. Юноша до сих пор так плохо знал Лейлу, что даже не мог поселить её в своих фантазиях: как-то неудобно было и представить суженую голой. Если бы не война, он до сих пор оставался бы девственником. Но пребывание при штабе Ржавого Капитана очень быстро исправило это досадное недоразумение. Шеймус в два счёта раскусил определённые волнения Алима и заявил, что война — дело мужчин, а не мальчиков, потому познать женщину юноше стоит незамедлительно. Отряд стоял тогда в Сиан-Мае, без боя сданном муангском городе, а порядки Муанга совсем не напоминали мураддинские. В городе царил настоящий разврат. Отказаться от участия было не с руки. А там уж завертелось…

Ночью порт Альма-Азрака не гудел так, как днём: весь шум смещался в его пьяные предместья. Однако всё равно было достаточно оживлённо. Где-то до сих пор грузили товары, где-то разгорались ссоры, где-то уставшие таможенные чиновники продолжали улаживать формальности. Главный порт Шера ломился от кораблей, каждый день прибывали и убывали десятки судов со всего света. Ходили сюда и из Муанга, несмотря на военные запреты, и из других шерских государств, и с Аззинийских островов, и из Ульмиса. Балеарцы, тремонцы, лимладцы — в изобилии.