– Уймись, казак, – выступив вперед, так же твердо ответил хорунжий. – Седых – подъесаул толковый и за людей своих душой болеет. Так что не изволь беспокоиться. Дурного не прикажет. А в остальном, думаю, твои волчата и сами справятся.

– Прости, не знаю, как величать тебя, хорунжий, – чуть улыбнулся Елисей.

– Нагайкин, Демьян Степанович.

– А Ефим Степанович Нагайкин не родственник тебе? – удивился Елисей.

– Брат единокровный. Младшенький, – обрадованно кивнул Демьян.

– Знакомы мы с ним, – кивнул парень. – И кунака его Ар-слана знаю.

– Погоди, так это ты Гюльназ спас? – вскинулся казак.

– Было дело, – усмехнулся Елисей.

– От, значит, как, – растерянно протянул подъесаул. – Ну, раз уж сложилось так, Демьян Степанович, то тебе в походе с ними и придется дело иметь. Вон, мальчишки даже смотреть на тебя другим взглядом стали, – тут же нашелся он.

– Добре, – усмехнулся хорунжий. – Выучка у волчат непростая, ну да, думаю, не поссоримся.

– Обычаи казацкие в школе чтутся свято, – твердо ответил Елисей. – Сам видишь, без спросу и слова не вымолвят. А рубке верховой их сам Святослав учил. Он за небрежение традициями, сам понимаешь, может и башку снести.

Про старика Елисей ввернул не просто так. Услышав имя, хорунжий жестом отозвал парня в сторону и, встав так, чтобы со стороны было не рассмотреть, расстегнув ворот рубахи, молча вынул из-за пазухи громовую стрелу. Чуть кивнув, Елисей показал ему свою и, кивнув на своих ребят, тихо добавил:

– Христом богом молю, Демьян Степаныч, присмотри за ребятишками. Молоды еще. Кровь кипит. Как бы глупостей не наделали сгоряча.

– Присмотрю, – застегиваясь, решительно пообещал казак. – Решил их к Громовержцу привести?

– То как бог даст, – вздохнул Елисей. – Главное, чтобы в мясорубке той выжили.

– Присмотрю, слово даю, – помолчав, решительно кивнул хорунжий. – Но и ты пообещай. Ежели даст Господь вернуться, примешь сына моего в школу свою.

– Школа моя в крепости. И коли будет на то желание сына и матери его дозволение, пусть приезжает, – склонил Елисей голову. – А что до того, вернешься или нет, так все в руках божьих. Сына приму. Как бы там оно ни случилось.

– Благодарствую, – коротко поклонился казак в ответ.

Они вернулись к остальным, и подъесаул, удивленно оглядев обоих, только головой покачал.

– Ох, и непрост ты, Елисей. С дядькой Демьяном сговориться, это из шкуры выпрыгнуть надо, а тут за три слова уложился.