Единственное, что не совпало со сложившимся у меня образом, – возраст его человеческой оболочки. Все боги, с которыми я так или иначе контактировала, были молоды внешне; этому же можно было дать около шестидесяти. Он сдержанно улыбался, и кожу от уголков глаз чуть не до самых висков прорезали морщинки.

За его спиной маячила Арлекин. Гери весь расцвел, завидев ее, и помахал ей рукой; она его проигнорировала.

– Здравствуй, Змей, – поприветствовал его Изенгрин, почтительно поклонившись.

Мужчина поклонился в ответ, но не так низко:

– И тебе здравия, Волк. Давненько ты меня не навещал. Я тысячи лет не приходил первым; полагаю, у тебя есть достойное оправдание.

Олениха напряглась.

– Есть, Змей. Я выслеживал Инквизитора.

– И как, выследил? – очевидная насмешка.

– Да. К сожалению, я не успел ее спасти; Лис расправился с ней раньше и передал ее силу Хель.

Змей вскинул бровь и перевел взгляд на меня. От него волосы вздыбились на затылке. Его тонкие губы растянулись в улыбке, от которой так и несло фальшью, хоть и надета она была с редкостным мастерством:

– Здравствуй, Хель. Давно не виделись.

Я выдавила:

– Мы не встречались.

Он тихо рассмеялся, и в его глотке что-то заклокотало:

– О, нет. Мы с тобой жили вместе. Не припоминаешь?

Змей широкой ладонью провел по лицу, а когда убрал ее, оно полностью изменилось. Я едва не задохнулась от неожиданности: прямой нос, соломенные волосы, как у матери, чуткие пальцы, лживая улыбка. Я автоматически опустила взгляд – лакированные туфли. Дорогие, точь-в-точь те, в которых дядя заявился в нашу квартиру за несколько месяцев до того, как выгнать нас.

– Дядя? – прошелестела я.

Его кожа смялась в морщины, и на месте дяди снова возник Змей – незнакомый и пугающий.

– Не совсем. Видишь ли, твой дядя – никчемное существо. Затаил обиду на своего отца и желал получить его квартиру. Я предложил свои услуги, и он мгновенно согласился; я принял его облик и сделал так, чтобы вы уехали. К счастью, ты бежала от реальности и была слишком слаба, чтобы выстоять против меня. Сейчас все иначе, но тогда… Ты была такой же никчемной, как твой дядя.

Меня вжало в стул. Я не почувствовала даже, как Олениха сжала мои плечи, поддерживая.