— Ушли! — с досадой проговорил боец за моей спиной. — Эх! Не успели мы!

— Твое счастье, что ушли. Если бы они хоть на секунду призадумались да мозгами пораскинули… лежать бы нам с тобой тут холодными.

— Так у нас же пулемет!

— А у них, ты думаешь, ложки с вилками? Сколько их тут лежит?

— Ну… десятка полтора…

— А сколько утекло?

— С полсотни, кабы не поболее…

— Во! А у нас аккурат лента закончилась! Вот они в полста стволов и нашинковали бы нас в мелкий винегрет. Ты, родной, поди всю Германию тут закопать собрался? Так вынужден тебя разочаровать — одного пулемета для этого явно недостаточно… Но ты нос-то не вешай раньше времени. Свое дело мы сделали, атаку ихнюю сорвали. Сегодня уж и не сунутся более. А нам каждый час ныне дорог.

За холмом наперебой замолотили пулеметы. Значит, хоть какую-то часть отступающих фрицев наши болотные стрелки уконтрапупят. Вообще красота!

— Слышишь? Это на болоте наши пулеметы стараются! Эх, мины все кончились…

ГЛАВА 38

ГЛАВА 38

Пройдя по полузасыпанной траншее к КП, я отодвинул рукой висящую в дверном проеме плащ-палатку.

— Разрешите?

— Кто там? А… Леонов… заходи.

Ротный был плох. Пулеметная очередь прошлась ему поперек обеих ног, которые сейчас и заканчивал перебинтовывать санитар. Лейтенант Рокотов баюкал перебинтованную руку, ему тоже прилетело.

— Разрешите доложить, товарищ капитан?

— Садись… что там у тебя?

— В болоте утоплен один танк противника. Минометно-пулеметным огнем уничтожено до двух взводов пехоты. Может, и больше, но посчитать не мог. Взят в виде трофея один пулемет. Потерь среди личного состава не имею. Один боец легко ранен. Все.

— Утоплен… Ишь ты! Ну а у нас… сам небось видел?