Увы, но ничего толкового мне в руки так и не попало. А после очередного заплыва Фантом не успел вернуться к пузырю и снова умер.

— Ладно, — пробормотал я, сидя на своем островке и с неприязнью рассматривая заметно увеличившиеся в размерах волны. — Да здравствует системность.

Мне требовалось сделать еще один “воздушный” пункт, расположив его рядом с найденной в центре этажа лестницей. Доплыть до нее у меня получалось с трудом, но именно там был единственный обнаруженный на данный момент проход к сердцу храма.

— Итак…

Следующие четыре часа я упорно переносил на глубину воздух, создавая второй пузырь и незаметно проникаясь искренним отвращением к своей работе. Потом, создав-таки новый “базовый лагерь”, занялся финальным обследованием яруса и даже обнаружил маленький клад, пополнивший мой личный счет на двенадцать золотых монет.

Затем пришло время спуститься глубже.

Второй ярус храма оказался гораздо более просторным. Маленькие комнаты и узенькие переходы сменились просторными галереями и огромными залами. Появились напрочь испорченные водой фрески, обросшая короткими зелеными водорослями лепнина, сохранившиеся и разрушенные статуи. Кое-где на стенах можно было увидеть скопления испускавших мягкий зеленоватый свет кораллов, в толще воды плавали яркие рыбки, пол украшали морские ежи и ползающие между ними звезды…

К сожалению, у всего этого благолепия имелась и обратная сторона,

Скорее всего, изначально этаж конструировался в качестве места для всевозможных церемоний, поэтому здесь был соответствующий антураж — большие окна, широкие коридоры, длинные балконы, самый минимум перегородок и стен. Но прямо сейчас эта планировка открывала морским обитателям множество путей внутрь храма. Всем подряд морским обитателям. В том числе и кракену.

Заметив лежавшее на полу щупальце, я постарался не делать резких движений, скрылся за ближайшим углом, после чего отправился в другой конец здания, зорко поглядывая по сторонам и готовясь дать деру в случае опасности.

Вокруг царило странное тревожное спокойствие. Никто не проявлял к плавающему среди колонн человеку никакого интереса, никто не пытался организовать за ним погоню или напасть исподтишка… но на душе у меня становилось все тревожнее.

Обманчиво-мирное щупальце, мелькнувшая вдалеке мурена, неспешно проступивший из окружавшего храм сумрака и точно так же растворившийся среди зеленоватой мглы силуэт акулы…

— Тьфу, блин, — произнес я, в очередной раз вернувшись к воздушному пузырю. — Как будто границу провели, сволочи.

Все действительно выглядело так, словно обитавшие в храме твари смирились с моим вторжением, но установили своеобразный рубеж, приближаться к которому незваным гостям категорически запрещалось.