С ним согласились, и часть подъёма прошла в разговорах о простых на первых взгляд вещах, которым наука дала объяснение, не стыкующееся с логикой. Были упомянуты и круговорот воды в природе, и извержения вулканов, и образование радуги, и вообще образование скальных пород. Леннарт привёл в качестве примера так называемые «кольца полония», которые видны под микроскопом на срезах гранита. Их существование полностью опровергают теорию учёных о том, будто Земля создавалась безсчётное количество лет. Жизнь «колец полония» сопоставима с продолжительностью жизни пузырьков в лимонаде. Увидеть их можно, а вот сохранить на долгие годы – только если моментально весь стакан заморозить. То есть и «кольца» должны были застыть – вместе с гранитом – моментально, что невероятно в теории эволюции. Упоминание эволюции, разумеется, перевело беседу к теме эволюции человека, и тут уж все сошлись во мнении, что это вопиющая ложь, не подкреплённая никакими фактическими доказательствами, кроме тех, которые довольно скоро были развенчаны, но теория усилиями пропаганды осталась, а её опровержения – намеренно забываются.

По мере подъёма стал усиливаться ветер. Мы уже брели вверх гораздо выше самых высоких деревьев и не видели окружавшего нас океана лишь только по причине дымки, которую ещё не сдуло с лесного ковра, простиравшегося под нами во все стороны. Утренние сумерки отступали следом за ней, уступая место оранжевому блину солнца, растущему у невидимого горизонта. Все испытали одно и то же чувство величия природы и единения с ней. Уже после восхождения, когда я принимал искренние благодарности за столь необычную утреннюю прогулку, многие признавались в том, что только ради одного этого впечатления стоило сюда приезжать.

Мы пробыли на склоне несколько часов, разбили лагерь, разожгли костёр, перекусили, пофотографировались и, прежде чем спускаться, поднялись ещё выше, до той ровной площадки, откуда видно, как река Западная срывается с высоких скал неуёмным водопадом и летит в пропасть, чтобы дальше течь гордо и величаво через весь остров до самого океана. Я рассказал о весенних состязаниях каяков и о том, что моя будущая жена с её братом – одни из лучших среди гонщиков-двоек. Посыпались расспросы по поводу семейной жизни вообще и моей в частности, о том, какие на этот счёт у нас существуют традиции, сколько обычно детей в семьях, как и кто их воспитывает, где мы получаем образование и сколько за всё это платим. Я старался отвечать с юмором, поскольку от меня ждали открытия каких-то правил, как в Европе, а у нас всё то, что называется «традициями», просто следует природе вещей. Мы живём так, как нам удобно, не мешая при этом удобству окружающих.