– Нет, всё сказанное мной – правда. Король идёт нам на уступки, – сморщив лоб, кивал смуглый человек. – В конце концов, это наш общий интерес.

– И что дальше? Мы теперь их рабы? А «Бойсдракс»– станет веселить людей?

– Нет, ничего подобного. Арену, демонтируют, материалы переработают, а нэогарский труд будет положен на благо Евразии. Поверь мне, войну с людьми мы не потянем, – заметив в глазах собеседника досаду, припомнил Сарцин.

– Где ваша гордость? Где ваша нэогарская честь? – с мнимой жалостью, промолвил шут.

– Немного выше чаши весов, на которую я положил жизнь. Лично мне – это дороже, – размерено качнул паренёк головой.

Арена стремительно опустела; поток ходячих нэогаров не мгновенно, но преодолел коридор в Евразию. Её король, получивший корону этим утром, с неким трепетом созерцал картину исхода живой стали. Это была его первая встреча с нэогарами; прежде, он видел их лишь в учебниках, лишь слышал истории об их жизни. Люди, очевидно каждому, были обозлены на нэогаров. Не существовало рассказанных фактов, где холодные твари сотворили хоть что-то хорошее. Хотя, творили ли они…

Любопытство, тяга к знаниям – с детства побеждали разум Алана. Безмятежность, послушание нэогаров вселили в него ощущение безопасности; паренёк осмелился погрузиться в тёмный коридор.

– Король, постойте, – в след молвила, и следом пошла вторая в «Реокрацу». – Вам не стоит сюда входить, тут может быть опасно, – звучали предостережения, которые Алан не слышал. Он был слишком изумлён содержанием арены, слишком увлёкся любованием нэогарским рингом. Виды трибун вскоре наскучили королю. Заинтересованность чужим мирком завела его на круглую арену, где остался механик, занятый ремонтом длиной очереди ждущих помощи. Алан не решился отрывать мастера; он прошёл мимо согнутой спины.

Совершенно не важно было, каковы твои травмы; распределение строилось не по тяжести поломок. Те, кто ждал простой заплатки в спинную часть брони, могли стоять на десятки мест ближе, чем те, из чьей головы торчал осколок, или чья шея промялась внутрь. Такие повреждения напрямую угрожали жизни, но некому было щадить бедолаг, и пропускать их вперёд.

Заворожённый чем-то невиданным, чем-то «неземным»– Алан прошагал в самый конец холодного строя. Ему трудно было оглядывать лежавших на стали нэогаров, ведь корона так и норовила упасть. Король справился с трудностью, не уронив знамя власти до самого конца пути. За это, случай вознаградил Кхирона.

В конце очереди, он увидел до глубины души болезненную картину. На холодном железе лежал нэогарский старик, лишь с одной рукой, и половиной ноги. От этого он и был последним: старец не в силах был менять положение. Его принесли и кинули на это место ещё вчера. С тех пор, очередь двигалась, а дед лежал на месте. Глаза цвета фрез, что удивляло – продолжали гореть. Гнетущее ощущение агонии повреждений уже отступило от него. Старик лежал, в ожидании смерти.