– А ты во всём такой долгий? – ухмыльнулась кукла.

– Будто я каждый день стёкла меняю, – раздражился паренёк. – Меня удивляет, что ты так быстр.

– Ну так, – задрал кукольник нос, – сравниваешь мой богатый опыт, и свою тепличную жизнь.

– Это моя жизнь тепличная? Сейчас сам будешь окна менять, – вовсе не серьёзно звучали угрозы Джоя.

– Кстати, спасибо за стёкла. Тащить их из Империи, было бы накладно…

– Мне завтра на работу с утра пораньше, а я ночь в помощи тебе провожу. Ну, где твоя совесть?

– Я давно перестал её искать, – посмеиваясь, ответил кукольник. – Ладно, ты пока заканчивай, а я растоплю шоколад.

– И мне не забудь, – в след молвил Джой.

– Эй, ты ведь его не любишь, – в шутку обиделся кукольник.

– Я только сонным по дворцу ходить не люблю, – сморщив лоб, поведал капитан.

Кукольник сдался, и без дальнейших разговоров вернулся в домик. Оставшись наедине с вечерним лесом, Джой совсем не собирался завершать начатый ремонт. Он отложил инструменты, снял серые перчатки, и тихими шажками подошёл к спинной части лаборатории. Лишь общими очертаниями удалось разглядеть приделанные к прочной стене клетки; ровно пять тесных камер, отделённых друг от друга жестяными листами, а от зелени позади дома – прочными прутами. Женщинам, что заточались в «сети», кукольник даровал не малые способности. Но, даже пользуясь всеми силами дикого мира – им не удалось прорваться на свободу.

При виде заточённых, на сердце Джоя снова шевельнулся камень горечи. Обида за нападение давно прошла; осталась только жалость, при виде бесчеловечности.

– Что, поглумиться приполз? – раздражён был голос девицы с генами кота.

– Нет… я, просто, – дотронулся капитан рукой до затылка.

– Может, хоть еды принёс? Или вы нас голодом заморите? – вставила соседка кошки – «акулий рот».

– Нет, простите…– поник Джой, под гнётом чужих претензий. Он ведь даже не знал, зачем предстал перед клетками. Это было проявлением любопытства, и желанием снова увидеть одну из пленниц. Именно до её камеры он как раз дошёл. До третьей по счёту клетки; до той дивы, чей крик был точно как у цикад. Перед ней, он присел на корточки. К лежавшей на полу девушке сквозь прутья протянул руку, и вынул изо рта резиновый кляп.

– Только ты не пила весь день, – тихим голосом, промолвил Джой. – Если пообещаешь не кричать, я принесу воды.

– Просто уйди, – глядя в угол камеры глазами отрешённости, изрекла она. – Я лучше успею умереть от жажды, чем доживу до новых зверств твоего дружка!

Глаза крикуньи намокли. Джой это отлично видел, ведь её очи – посмотрели на него.