Если Радар видела или чувствовала что-то подобное, то её, похоже, это не беспокоило; возможно, она наслаждалась своей новой энергией, но я был очень встревожен. Было всё труднее и труднее не думать о Лилимар, как о живом существе, полуразумном и решившем не отпускать нас.

Улица перед нами заканчивалась крутым оврагом, полным камней и стоячей воды — ещё один тупик. Повинуясь импульсу, я свернул в переулок, настолько узкий, что задние колёса велосипеда соскребали ржавые хлопья с кирпичных стен. Радар шла впереди меня. Внезапно она остановилась и начала лаять. Громко и сильно, во всю мощь здоровых лёгких.

— Что такое?

Она снова залаяла, села и навострила уши, глядя в переулок сквозь дождь. А затем из-за угла улицы, к которой примыкал переулок, донёсся высокий голос, который я сразу же узнал.

— Привет, спаситель букашек! Ты всё ещё раздражительный мальчик или теперь ты испуганный мальчик? Тот, который хочет домой к мамочке, но не может найти дорогу?

За этим последовал взрыв смеха.

— А вдруг я смыл твои метки щёлочью, а? Давай посмотрим, сможешь ли ты выбраться из Лили до того, как ночные стражи выйдут поиграть! У меня проблем не будет, этот невысокий паренёк знает эти улицы, как свои пять пальцев!

Это был Питеркин, но я мысленно видел в нём Кристофера Полли. У Полли, по крайней мере, была причина для мести — я сломал ему руки. Но, что я сделал Питеркину, кроме того, что заставил его прекратить измываться над гигантским красным сверчком?

Я пристыдил его, вот в чём было дело. Мне в голову приходило лишь это. Но я знал то, чего карлик почти наверняка знать не мог: умирающая собака, которую он видел на Королевской дороге, больше не была умирающей. Радар посмотрела на меня. Я указал в конец переулка: «ВЗЯТЬ ЕГО!»

Ей не нужно было повторять дважды. Радс рванулась на звук этого неприятного голоса, всплескивая лапами воду кирпичного оттенка, и метнулась за угол. Раздался удивлённый крик Питеркина и залп лая — такого, который когда-то до чёртиков напугал Энди Чена — а затем вопль боли.

— Ты пожалеешь! — заорал Питеркин. — Ты и твоя проклятая шавка!

«Я доберусь до тебя, дорогуша, — подумал я, крутя педали по узкому переулку. Я не мог ехать так быстро, как хотел, потому что ступицы задних колёс постоянно царапали стены. — Я доберусь до тебя и твоей маленькой собачки!»[36]

— Держи его! — выкрикнул я. — Держи его, Радар! — Если бы она сцапала Питеркина, тот мог вывести нас отсюда. Я бы убедил его, точно так же, как убедил Полли.