— Буква «р» у вас неплохо смотрится... то есть, звучит неплохо. Но вот гортань слабовата, надо бы и глотку луженую, чтобы медь звучала. А своими грамотами можете... Ладно, ордена — дело наживное. После реализации ПРОГЛОДА вам обеспечен «Золотой Трезуб» с бриллиантами. Сделаем так: явитесь на встречу с академиками в полевой форме, без наград и регалий. Обычный офицерский «листопад», но с зеленой генеральской звездой на погонах. Так даже лучше — по-деловому. Нобеляры это отметят. Они же не придут в галстуках и в смокингах, как вы думаете?

— Не знаю. Никогда не общался с бессмертными.

— Да не бойтесь вы их, — посоветовал дженераль. — С Коровой-то вы нашли общий язык. Кстати, вы не замечали, что на улицах почему-то легче встретить полковника, чем лейтенанта?

— Да, пожалуй, — согласился я. — Полковников я вижу часто, лейтенантов реже.

— Намного реже! А почему? Как вы объясните этот феномен? Неужели в армии полковников больше, чем лейтенантов?

— Нет, конечно. Думаю, здесь психология. Лейтенантики стесняются своего звания. Когда я был лейтенантом, я больше пытался ходить в штатском. Полковники — наоборот.

— Верно! Вот и в науке, как и в футболе, и в армии, такая же пирамида: у основания рядовые офицеры с медальками, наверху, поближе к вершине, награждаемая орденами и дачами элита. Не бойтесь, все эти академики в душе остались лейтенантиками, которые боятся генералов. Эти бессмертники сами вас боятся. Руководить ими — дело привычки... Чуть не забыл... Я ведь не случайно спросил — не знаете ли вы еще одного подполковника Бел Амора? Нет ли у вас братьев, однофамильцев или... этих... двойников?

— Вот вы о чем! Я ответил на эти вопросы медицинской комиссии лет двадцать назад. Моя анкета находится в 7-м отделе, там все указано.

— Ваша анкета сейчас находится в моем сейфе, я ее уже на память знаю, в ней ни ч@рта не указано. Вообще, как у вас со здоровьем? Вы ведь страдали раздвоением личности?

— Разрушением личности.

— В анкете написано: «расщеплением». «Пациент страдал расщеплением личности на две равноправные индивидуальности и не мог контролировать поступки своего второго Я». Вы уже не раздваиваетесь?

— Нет, все в порядке.

— Спрошу иначе: вы — один?

— Я — один, и отвечаю за себя.

— Вот и доктор Вольф так говорит.

— Значит, доктор Вольф продолжает за мной наблюдать?

— А вы как думали?

— Я так и думал.

— Ладно, оставим это.

БЕЛАЯ ТЕТРАДЬ.