— Почему на занятиях присутствуют посторонние?
Наступила неловкая тишина. БэА покраснел, собрал свои манатки в портфель и вышел, а я наконец почувствовал себя генералом.
— Ты зря на него окрысился, он неплохой парень, — сказал мне Лобан после занятий.
ЕХАЛ ГРЕКА ЧЕРЕЗ РЕКУ. В среду я отправился к гарнизонному кутюрье, он снял с меня мерку для генеральской формы; в четверг и пятницу я сдавал все эти футбольные дела Лобану (опись-перепись, наличие присутствия, ключи от сейфа и пр.); в субботу и воскресенье состоялся уик-энд на природе в хорошей компании: Лобан, Войнович, Макар, Чайник, Ванька Стул, доктор Вольф, дядя Сэм, шеф-кок Борщ с двумя ведрами сырого мяса в уксусе и в кислом «алиготе». Поставили армейскую палатку, купались, гоняли пузырь на пляже, Лобан мне чуть ногу не сломал, играли в подкидного дурака, обмывали у костра с комарами наши генеральские звания и мое новое назначение. А пахло как! А как хорошо в южной точке либрации собирать грибы! Ты идешь за ними, они идут за тобой. Грибы наступают! Они идут на тебя, а ты идешь на них с остреньким ножиком. На грибалке хорошо думается.
ЕХАЛ ГРЕКА ЧЕРЕЗ РЕКУ.Выпивали и философствовали — почему мы так плохо играем в футбол? Что нам мешает? Боязнь? Неуверенность? Бедность? Экономическая отсталость? Почему при таких великих умах и тренерах мы ни разу не выиграли чемпионат Вселенной? Ведь мы не хуже играем. Решили, что мешает менталитет, — нам все по барабану.
Было тепло, хорошо, мягко, приятно, не выразить словами, да и не нужны слова.
Лобана даже на лирику потянуло, и он прочитал нам очень даже неплохие стихи о космосе—хроносе, которые сочинил в побеге:
Эти стихи произвели на всех, особенно на Войновича и шеф-кока, неизгладимое впечатление; все Лобана хвалили, а я про себя решил, что Лобан в побеге немножко тронулся, но так как был в меньшинстве, то прикинулся сухим листом из гербария и промолчал. Ночью опять полезли купаться в озере. Войнович притащил сухари, прикармливал рыбу на завтра и приговаривал:
— Р-рыбам, р-ракам, кр-рабам... Р-рыбам, р-ракам, кр-рабам...
— Р-репетируешь генеральское произношение? — спросил я.
Войнович почему-то смутился и ответил что-то неразборчивое.
<ПРИМ. Войнович смутился, но я не обратил на это внимание. Оказывается, он в самом деле репетировал «р» — в те дни он тоже получил предложение от одной солидной конюшни на генеральскую должность; но он ничего не сказал мне об этом.>
<ПРИМ. Войнович смутился, но я не обратил на это внимание.
Оказывается, он в самом деле репетировал «р» — в те дни он тоже получил предложение от одной солидной конюшни на генеральскую должность; но он ничего не сказал мне об этом.>