Он быстро оделся, спустился вниз и извлек из шкафа легкий пиджак.
– Ты куда? – спросила его Хейди с кухни.
– Я ненадолго. Скоро вернусь.
Леда Россингтон открыла дверь и посмотрела на Халлека так, словно увидела его впервые. Она стояла перед ним при свете лампы: аристократическое лицо, черные волосы туго стянуты на затылке, зеленое платье от Диора, простое, но элегантное – тысячи за полторы.
От ее взгляда он ощутил смущение и неловкость.
– Леда, это я, Билли. Билли Халлек.
– Разумеется. Привет, Билли. – Ее рука в нерешительности пощипывала бусы на шее. Он заметил, что для своих пятидесяти девяти она, конечно, моложава, благодаря операциям подтягивания кожи. Но шея уже старчески дряблая.
Дурацкая идея… Тем не менее ему вдруг срочно захотелось выяснить, почему у Леды Россингтон так плотно сжаты губы, почему у нее под глазами такие же мешки, как у него, почему пальцы ее, перебиравшие бусы на шее, дрожали?
Билли и Леда Россингтон молча смотрели друг на друга, а потом заговорили почти одновременно.
– Леда, Кэри у себя?
– Кэри дома нет… Он…
Она смолкла, а он жестом предложил ей продолжать.
– Его вызвали в Миннесоту. У него серьезно заболела сестра.
– Это любопытно, – сказал Халлек. – Тем более что никакой сестры у него нет.