Что же, скоро они появятся, верно?

– Верно, – сказал он и сел на скамейку, которая почти полностью спряталась в тени. Ноги его внезапно задрожали и утратили силу. Вынув из пакета апельсин, он кое-как сумел его разломить. Но аппетит снова пропал, и съел он совсем немного.

Скамейка находилась в стороне, и Билли не привлекал к себе внимания, по крайней мере с дальнего расстояния. Вроде бы сидел какой-то тощий старик и дышал чистым вечерним воздухом.

Он сидел, а тень медленно перемещалась по земле. Им овладело почти фантастическое чувство отчаяния и безысходности, куда более темное, чем эти невинные летние тени. Слишком далеко все зашло. Ничего уже нельзя было исправить. Даже Джинелли с его невероятной энергией не способен изменить того, что произошло. Он только ухудшал ситуацию.

«Мне совсем не следовало…» – подумал Билли, но что именно не следовало делать, угасло как плохой радиосигнал. Он снова дремал и находился в Фэйрвью – городе живых трупов. Они лежали повсюду. Что-то резко клюнуло его в плечо.

Нет.

Снова клюнуло.

Нет!

Удары клюва последовали вновь и вновь. Конечно же, стервятник с гниющим клювом. Он боялся повернуть голову из опасения, что тот выклюет ему глаза остатками своего черного клюва. Но (Тюк!)

стервятник настаивал, и он

(Тюк! Тюк!)

медленно повернул голову, выплывая из сна и видя… без особого удивления, что возле него на скамейке сидел Тадуз Лемке.

– Проснись, белый человек из города, – сказал он и стукнул корявым, пропитанным никотином пальцем по его плечу. (Тюк!) – Твои сны плохие. Они смердят. Я ощущаю их запах с твоим дыханием.

– Я не сплю, – невнятно ответил Билли.

– Точно? – с интересом спросил Лемке.

– Точно.

Старик был в сером двубортном костюме и черных полусапожках. Жиденькие волосы, зачесанные назад, открывали лоб, изоборожденный морщинами. Золотой тонкий обруч висел на мочке уха.

Билли увидел, что гниение прогрессировало на его лице и черные линии расходились от зияющей дыры носа по левой щеке.

– Рак, – сказал Лемке. Его яркие черные глаза – глаза птицы – не отрывались от лица Билли. – Ты рад, что у меня рак? Счастлив?

– Нет, – ответил Билли. Он все еще пытался отогнать кошмарные видения сна, зацепиться за реальность. – Конечно, нет.