Тот молчал.

— Что, милый, уже не любишь? — она скорчила огорчённо-невинную гримасу, но кровь на лице и труп неподалёку несколько подпортили впечатление.

Блайз, не обращая внимания на кровавую лужу, присел напротив Свитари.

— Люблю, — просто сказал он. — Прости.

Его слова вызвали злую усмешку.

— Простить? — Свитари тянула слово медленно, будто то принадлежало к незнакомому языку. — За что? Ты, в конце-концов, прав. Я всего лишь шлюха.

Губы её кривились и подёргивались, будто сведённые судорогой. Блайз смотрел на неё, мучительно подбирая слова, и не справлялся. Понимал, что нужно что-то сказать, что-то правильное, но не представлял, что именно.

— Прости, — повторил он.

Взгляд Блайза остановился на ноже, который девушка всё ещё сжимала в руке, и предложил:

— Хочешь — ударь.

Лихорадочно блестящие глаза Ри удивлённо расширились, а затем зло сузились. На миг Чимбику показалось, что она нанесёт удар, и сержант плавно шагнул вперёд, готовясь в любой миг прыгнуть. Но тут рука Эйнджелы легла на плечо сестры.

Ри перевела на неё полный злости взгляд и эмпат покачала головой.

— Он сожалеет, — тихо сказала она.

Бледная, с усталым и потухшим взглядом, она мало напоминала ту обольстительную красавицу, что прогуливалась с сержантом по лайнеру. Но почему-то сейчас ему ещё больше хотелось быть рядом с ней.

— Плевать мне на его сожаления, — сквозь зубы прошипела Ри и швырнула нож в стену.

Не метнула, а именно швырнула, как бросала скомканную одежду или салфетку. Нож плашмя ударился о стену и свалился в лужу крови рядом с покойником. Сержант проследил взглядом за куском железа, ещё секунду назад бывшим угрозой, и облегчённо выдохнул.

— На всё плевать… — тихо проговорила Свитари.

Из неё будто вытащили опоры: она опустила плечи и злой блеск в глазах угас, уступая усталости.

Свитари подобрала колени к груди, обняла их руками и едва слышно прошептала:

— Делайте, что хотите. Убейте сами или везите к своим хозяевам — плевать. Теперь и сдохнуть не жаль.