Зал изменился: воронка над мальчиком пропала, темнота, жавшаяся к стенам и клубившаяся возле колонн, истончилась, позволяя увидеть зал ясно, со всеми его барельефами и гобеленами.

По первым ощущениям я остался прежним. Не превратился в жаждущего смертей монстра, не отрастил пару лишних рук и не начал изрыгать пламя вместе с дыханием. Просто… ощущал приятную бодрость.

Я не знал, сколько проспал, но к моему пробуждению Пандора успела превратить труп эльфа в уродливое месиво костей и мяса. Я не хотел думать о том, чем она с ним занималась — хватило того, что вампирша, угомонившаяся и задумчивая, сидела на гранитных плитах и катала оторванную голову Ялка между ногами. Взад-вперёд, от бёдер до носков.

Я с радостью прогнал мысли о ней, когда ко мне приблизилась Вероника. Глаза её светились тайной надеждой, которую я не мог оправдать.

— Я не он, — сказал я прежде, чем она заговорила, — Я Такуми. Не Владыка, если ты на это рассчитывала.

Неужели Вероника верила, что Владыка воскреснет во мне? Она отвернулась. Проговорила — ломкий голос выдавал её чувства:

— Я услышала, что кто-то скребётся под обломками дверей, и откопала девушку. Она утверждает, что вы знакомы.

Только тогда я заметил сидевшую у входа. Было в её неподвижном смирении нечто, что заставляло взгляд скользить по ней, не останавливаясь. Присмотревшись, я узнал в покрытой синяками и ссадинами девушке Айру — что-то шевельнулось в душе. Озадаченность. Удивление. Изумление.

Каким образом здесь очутилась она?

— К слову, — тихо спросил я, направившись к Айре, — в тех рунах было что-то, что могло отогнать сумасшествие?

— Я не понимаю всего, что тут начертано. Половина формаций ни о чём мне не говорит, даже содержащиеся в них Аспекты читаются с трудом. Госп… Ала… Ал был намного более сведущим в магии, возможно, он что-то и придумал. Но я никогда не слышала ничего о том, что магия способна предотвратить безумие. Почти все Аспекты Сознания присутствовали в управляющих формациях, которые я разрушила.

— Возможно, он что-то и придумал, — повторил я. В глубины души я знал, что уверения Ала были ложью, но не хотел слышать этого, до того как завершу ритуал.

В голове грохотало.

* * *

Каждый мускул дрожал от боли. Тело ещё хранило ужасное воспоминание о тяжести, грозившей раздавить Айру и, несомненно, раздавившей бы, если бы она пролежала под завалом ещё немного.

Когда обломок приподняли, позволяя Айре вдохнуть полной грудью, она зашлась в приступе кашля, внезапного, как пинок в живот. В гортань забилась пыль, горло скрутило спазмом. Над Айрой стояла девушка, за которой когда-то, в иной жизни, ей поручили проследить. Звали её… Вероникой?