Уми очень надеялась, что О-Кин не станет задирать Сана и даст ему отсидеться в усадьбе спокойно хотя бы несколько дней. Терпимостью О-Кин не отличалась: если что-то было ей не по нутру, она начинала пакостить всему дому – то огонь в очаге не даст разжечь, то посреди ночи устроит во всём доме жуткий сквозняк. И длиться это могло до тех пор, пока гнев О-Кин не утихнет – или пока её не умаслят дополнительной чарочкой с сакэ, которую каждое утро Уми выставляла на небольшой домашний алтарь.
Видя, как поджала губы О-Кин, Уми поняла, что одной чарочкой дела явно не решишь, и придётся попросить целый кувшин сакэ из личных запасов отца. Но усмирением домового духа Уми решила заняться позже – сейчас она чувствовала себя настолько обессиленной, что с трудом заставляла себя переставлять ноги.
Смерив Сана презрительным взглядом, О-Кин поспешила следом за Уми. Она умудрилась проскользнуть в её комнату ровно в тот момент, когда Уми как раз закрывала раздвижные двери. Став бесплотным, Сан просочился за ней и тихонько скрылся за створками стенного шкафа, воспользовавшись тем, что внимание Уми полностью переключилось на дзасики-вараси.
– О-Кин, я очень устала сегодня, так что давай поговорим позже, – не дав ёкай и рта раскрыть, проговорила Уми.
Она начала было расстилать футон, но О-Кин уселась прямо у неё на пути и проговорила самым елейным голоском, на какой только была способна:
– Ты обязательно отдохнёшь, Уми Хаяси, – глаза дзасики-вараси нехорошо блеснули. – Но сначала ты расскажешь О-Кин, почему от тебя так смердит магией колдунов.
Уми с нескрываемым изумлением уставилась на дзасики-вараси.
– О чём это ты?
О-Кин принюхалась: кончик её и без того вздёрнутого носика поднялся ещё сильнее. Ёкай склонилась над правой рукой Уми и резко задрала рукав кимоно.
Увиденное заставило Уми тяжело опуститься на циновки, выпустив так и не расстеленный футон из рук. На правом предплечье её растекался багровый синяк, напоминавший по форме какой-то сложный иероглиф.
Причина странного зуда в руке была найдена. И лучше бы это и впрямь была мошкара!
– Ч-что это? – только и смогла вымолвить Уми, глядя на странный синяк во все глаза. – Откуда он взялся?
– Похоже, тебя прокляли, – невозмутимо ответила О-Кин, с любопытством рассматривая странную отметину. – Так что давай, рассказывай, какому колдуну ты перешла дорогу.
Рюити
Рюити
Новое имя ему не нравилось, но старое он не мог вспомнить, как ни старался. Его забрали у него так давно, что о потере напоминала лишь неприятная ноющая боль в груди, которая после приезда в Ганрю давала о себе знать всё чаще.