Краем глаза Ёсио заметил, как вздрогнул Ямада. Неужто его так впечатлили слова ведьмы? Рюити Араки же, напротив, окаменел. Он так крепко сжал кулак, что его шёлковый пояс окропили кровавые бусины. А с ним-то что не так? Неужели у хозяина балагана и его артистки случился разлад, и ведьма начала действовать на свой страх и риск? Всякое могло статься…

— Раз ты отказываешься подчиниться по доброй воле, то я, Юхэй Ооно, заместитель главы тайной полиции, объявляю тебя изменницей и врагом империи Тейсэн. А за сопротивление, оказанное при аресте, ты будешь убита. Взять её!

Тот, что со шрамами, двигался нечеловечески быстро. Не успел Ёсио вдохнуть — как полицейский взлетел на подмостки, словно у него за спиной вдруг выросли крылья. Сверкнуло лезвие меча, нацеленное ведьме прямо в сердце. Она отшатнулась от него, и Уми, словно безвольная кукла, шагнула следом.

— Не приближайся! — ведьма ухватила Уми за плечи и прижала к себе, словно обнимала. Но на деле в руке ведьмы сверкнуло лезвие кинжала, которое она прижала к основанию шеи Уми. — Иначе ей конец!

Вот же сука! Ёсио вскинул револьвер и взвёл курок. Стоявший чуть впереди оябун сделал то же самое. Но стрелять в ведьму сейчас было бы чистым безумием — она и впрямь держала Уми так, что голова девушки покоилась у неё на плече, закрывая обзор. А если ранить ведьму, то ничто не помешает ей взмахнуть кинжалом и перерезать Уми горло…

Среди зрителей кто-то тоненько взвизгнул — и началась паника. Словно многоголовая волна, люди ринулись прочь из балагана. Якудза и тайная полиция их не задерживали — чем скорее горожане уберутся отсюда, тем лучше для них же самих.

Держа револьвер на изготовке, Ёсио следовал за оябуном, который бросился к подмосткам. Его нагнал Исибаси с двумя мечами в руках — один он бросил Ёсио, и тот поймал его на прямо на лету. Теперь, когда с ним был его верный стальной друг, на душе стало как-то спокойнее — если в такой ситуации вообще возможно оставаться спокойным. Привычным движением Ёсио пристегнул меч к поясу, и двинулся дальше.

Но окружить подмостки якудза не успели: путь им перегородили артисты балагана, слишком хорошо вооружённые для сброда. Они встали в два ряда так быстро, словно репетировали это построение наравне со своими номерами, с которыми выступали на сцене. Стоявшие впереди ощетинились мечами, а старики, женщины и даже дети, прикрывавшие их со спины, нацелили на якудза револьверы.

Разорви их демоны! Похоже, актёришки готовились к нападению ничуть не меньше клана Аосаки и тайной полиции.

Оябун сделал знак, и все остановились. Ооно и его люди тем временем гнали горожан прочь с поляны: кто-то даже выстрелил в воздух, чтобы привлечь внимание и хоть немного утихомирить воцарившуюся в толпе панику.