* * *

Колокола собора топили город в глубине и полифонии, когда Сирена прочла об исчезновении Маклиша и Хоффмана.

Меряя шагами комнату в такт звону, она пыталась сдержать улыбку, зная, что все это как-то связано с их поисками Измаила. Она чувствовала ответственность и в то же время восторженность. Ее не заботили эти люди, но последствия таких знаменательных событий имели свой вес, стронувший ее душевное равновесие, вызвавший трепет в ребрах и погнавший табун мыслей. Добыча рядом. Пропало огромное препятствие; с их уходом смыт ее стыд. Она позвонила Мире и просила передать шоферу как можно скорее готовить машину. Она собиралась к госпоже Тульп.

Через пятнадцать минут они мурчали по улицам – соборные колокола еще звенели, когда автомобиль проехал под двойным шпилем. Она выгнула шею, чтобы увидеть серебряный мост, и рассмеялась вслух. Шофер бросил на нее взгляд в зеркало, и она взяла улыбку под контроль. Негоже так очевидно радоваться злосчастью этих мерзавцев. Но на самом деле дух воспарял не от их исчезновения, а от ее воссоединения со своей частичкой – частичкой, запертой их действиями и отношением; Сирена почти забыла, что та заточена, пока она не вылетела из шуршащих страниц отброшенной газеты.

Когда они добрались до дома номер четыре по Кюлер-Бруннен, Сирена уже вернула самообладание. Резко постучала в ворота и услышала шарканье на той стороне. Снова постучала. Даже тоскливый слуга не подмочит ее энтузиазм.

Муттер приоткрыл ворота на несколько дюймов и зыркнул на нее.

– Ну, открывай же, ради бога, впускай меня!

Муттер нехотя отодвинул тяжелую створку и отошел.

– Другое дело, – сказала она, просияв широкому человеку, который как будто закусил липкое и узловатое слово. – Теперь поди и скажи своей госпоже, что я приехала, – приказала она.

Он как-то странно махнул рукой, а его глаза будто катались во все стороны, словно он пытался охватить периферийным зрением весь двор.

– Прошу подождать внутри, мадам, – сказал Муттер в припадке непревзойденной вежливости.

Ее застала врасплох столь примечательная перемена в отношении, и она позволила быстро проводить себя по мощеному двору подальше от конюшни, в дом. Он оставил ее в приемной и отправился на поиски Гертруды. Сирена возрадовалась, что Муттер так славно подчинился ее твердой, но вежливой команде: все же он не совсем безнадежен.

Через несколько минут дверь беззвучно открылась, и в палевую комнату ввернулась Гертруда. Она изменилась. Сирена сразу подумала, что подруга стала старше с их последней встречи, словно бы крупнее, хотя это было невозможно. И все же оттенок ее кожи тоже как будто отличался от того, что она помнила. Новые глаза Сирены еще оставались голодны до деталей, пусть даже остальной разум находил их слишком назойливыми.