– Гертруда, скажи правду; я уже знаю, что ты скрываешь.

– Это… очень трудно сказать, – мягко ответила Гертруда.

Сирена молча смотрела на нее темными и требовательными глазами. Она не отступится.

– Ну что же, – Гертруда вздохнула. – Я беременна.

* * *

Двое раненых выбрались из Ворра на остров, где обитал Небсуил. Воспользоваться спрятанной лодкой Цунгали было невозможно; циклоп оказался слишком пугливым и слабым, чтобы доверять ему на течениях, а для гребца с одной рукой судно бесполезно. И они двинулись пешком, снова через владения чудовищ.

Измаил нес лук; тот не покидал его рук с тех пор, как они поняли, что Уильямс ушел. Лук вворачивался в него день и ночь, пробуриваясь в завтрашний день, проводя кровавый след по всем картам его возможного будущего. Циклоп еще не смел им пользоваться, опасаясь влечения его силы в момент натяжения и ожидания спуска. Эта его девственная частичка, словно ребенок, пряталась от полного масштаба и последствий подобного поступка. Измаил держал лук перед собой в пути сквозь Ворр, и лес понял новое употребление смысла лука. К ним не смело приблизиться ни единое существо, и всю дорогу они встречали лишь приглушенную тишину. Птицы завязали клюв; животные прикусили язык; насекомые застыли, а антропофаги игнорировали их продвижение. Тишина заразила шествие, отчего оно смущало и разъяряло Измаила – у него накопилось множество вопросов к новому слуге, но, что бы он ни говорил, ничто не удостаивалось ответа.

Боль усилила размышления Цунгали: циклоп как будто ничего не знал о мире. Как можно хотя бы начать объяснять их совместную историю с Однимизуильямсов; свое детство; как они с дедом оказались под стеклом в чужом мире; трагедию Имущественных войн? Слишком много слов и слишком мало общего опыта; лучше помалкивать и сконцентрироваться, не отвлекаться от дороги и добраться до лекаря так быстро, как только позволяли их раны.

Измаил скучал по Уильямсу, скучал по его юмору и защите. В нем было тепло, какого у татуированного убийцы, путешествующего теперь с ним бок о бок, не будет никогда. Старый негр отказывался отвечать даже на простейшие вопросы, пока они пробирались через подлесок. Измаил начал подумывать, что принял неверное решение. Нужно было держаться друга, а не позволять ему так печально уйти. Он начал осознавать, что оснований доверять новому компаньону было немного; его обещание нового лица могло стать ложью или приманкой – Измаил мог следовать за ним на смерть или того хуже. Почему он так скоропалительно принял повиновение этого человека? Измаил видел, что Цунгали его боится, но не понимал полнейшего раболепия, когда он держал в руках лук. Циклоп предполагал, что дело в некоем примитивном суеверии, и размышлял, как применить его себе на пользу. Задумался, нельзя ли им воспользоваться, чтобы добиться столь вожделенных ответов. Он переложил лук из руки в руку и дотронулся его кончиком до спины Цунгали.