– Мне нужен имбирный пунш.

– Вы что, глухой? Нет у нас его! Могу предложить американо или черный чай…

– Мне нужен имбирный пунш.

Официантка едва не замахнулась на него чайником. Вытянув палец у мужчины перед носом, она указала ему на дверь.

– В ларьке при входе в парк продается ваш имбирный пунш. Идите туда. Здесь его нет!

Медленно моргнув сначала одним глазом, а затем другим, словно рептилия, мужчина развернулся на сто восемьдесят градусов и просеменил на улицу.

– С ним что-то не так, – настороженно заметила я.

Натягивая варежки, Зои встала рядом, глядя ему вслед через стеклянные двери, расписанные морозом.

– Да, он явно чокнутый, раз гуляет в такую погоду в одной рубашке! Эти смертные совсем инстинкт самосохранения потеряли. Не помню, лекарство от пневмонии уже изобрели?

Но дело было совсем не в этом.

– Гипноз, – поняла я и, не оглядываясь на Коула, подоспевшего к нам с рюкзаками, выбежала из кафе, погрузившись в гудящий парк.

Вслед мне донесся грохот посыпавшихся вещей, которые выронил Коул, когда Зои схватила его за локоть, чтобы поторопить. Не оглядываясь на друзей, я вклинилась в толпу, спешащую от одного аттракциона к другому. Невзирая на погоду, все хотели урвать шанс прокатиться в вагонетках по туннелю ужасов за два доллара или потеряться в комнате кривых зеркал.

– Одри, да стой же ты!

Стараясь не поскользнуться, я не выпускала из поля зрения мужчину в гавайской рубашке, завороженно бредущего на другой конец парка, чтобы выполнить возложенную на него миссию. Не замечая и расталкивая людей, он продолжал идти без оглядки, игнорируя даже озноб, который любого мог свести на больничную койку. Припоминая, каково это – быть простуженной настолько, что сопли вытесняют магию, – я и сама потуже замоталась в шерстяной шарф, ускоряя шаг.

В конце концов мужчина дошел до ларька, из окна которого мужчина разливал чан с глинтвейном, грогом и пуншем. Притаившись под навесом прилавка со сладостями, я сдвинула со лба шапку, чтобы лучше видеть. Запыхавшаяся Зои оперлась на мое плечо, едва догнав. Коул, подоспевший последним, пробурчал ей пару ласковых: на одном его плече висел рюкзак с полицейской нашивкой, на другом – моя сумка, а на шее – набитый баул Зои, тянущий его голову вниз, как камень утопленника.

– Забирай свои манатки! – буркнул он, сняв с себя баул и швырнув ей в руки.

Зои поймала его, насупившись.

– Тебе что, сложно понести?

– Да, сложно! Они весят килограммов двадцать. Ты что, всю партию кокаина с собой тащишь?!

– Это просто ты дохлый, как мышь! Сам же хотел тренироваться, чтобы стать сильнее.