Меня отталкивают в сторону, и я едва остаюсь стоять на ногах, повиснув телом на краю ее койки.
– Она не дышит! Готовим к реанимации! Немедленно!
– Нет! Нет!!! – Я рвусь обратно к ее лицу и накрываю ладонями щеки. – Нет! Вивьен! Пожалуйста! – Трясу бездыханное тело за плечи и припадаю к ее груди, но там уже не слышно биения сердца.
– Уберите его! Готовьте раствор адреналина! Быстро! Дефибриллятор сюда!
Меня пытаются выволочь из комнаты, но я выкручиваюсь из рук медперсонала. Путаюсь в ногах и валюсь в рабочее кресло Ривза. Под напором моего веса кресло откатывается в сторону и врезается в стену. Я с трудом удерживаюсь за подлокотники и не высыпаюсь грудой костей на грязный пол.
– Разряд! Еще разряд!
До боли знакомый звук дефибриллятора взвывает в мозгу тревожной сиреной и взрывается где-то между висков. Я сильно зажмуриваюсь и прикусываю нижнюю губу до привкуса свежей крови. Грохот голосов убавляется и смазывается в отдаленные неразборчивые возгласы. В глазах рябит. Тяжелые веки то падают, то поднимаются, заслоняя черно-белое месиво из мелькающих силуэтов. Кажется, я теряю сознание.
– Ее не спасти, – одна фраза выпадает из общего шума. Она штурмует сознание и озаряет его яркой вспышкой.
– Нет! – Я отталкиваюсь от кресла и сваливаюсь с него, но не падаю – повисаю на вовремя подоспевших руках. – Нет! Ей нужны таблетки! Дайте ей!
Я отбиваюсь от опоры и прорываюсь сквозь размытые силуэты к столу, где должны быть разбросаны вещи из ее сумки. Они должны быть там. Я помню.
– Я сейчас, Вивьен. Сейчас все будет хорошо… Потерпи еще немного.
Когда-то давно, перед нашим первым совместным путешествием в горы, именно я учил ее делать потайные карманы в дорожных сумках. Поэтому сейчас быстро нащупываю прорезь за боковым внутренним карманом, отыскиваю пластиковый блистер с лиловыми таблетками и высыпаю все до одной себе в ладонь.
– Сэр, остановитесь!
Мне перекрывают доступ к койке, но адреналин уже поднял меня с колен, и теперь я готов снести даже каменную глыбу, возникшую на моем пути.
Я толкаюсь и расчищаю себе проход. Я рвусь к ней, и больше никто не мешает мне приблизиться к Вивьен. Сопротивление куда-то внезапно исчезло.
Уперевшись в поручень койки, я нависаю над ее телом.
– Совенок, вот, держи. – Раскрываю ей рот и всыпаю туда содержимое своей трясущейся ладони. – Ты говорила, что они помогут. Ты говорила, что все будет хорошо. Что я смогу спасти тебя, помнишь?
– Сэр… – Чья-то рука ложится на мое плечо, но я тут же сбрасываю ее, даже не оборачиваясь.