– Сам знаешь кого. – Прежде Саша никогда не позволяла себе разговаривать с ним таким тоном, но почему-то Ган чувствовал, что сейчас не вправе на нее злиться. Саша была похожа на маленькую разъяренную гарпию – пожалуй, даже разозлись он, ее бы это не впечатлило. – Эту рыжую… – Кажется, она хотела продолжить, но, поймав его взгляд, осеклась. – Я же знаю, что она здесь. С Артемом.

– С которым ты проводишь кучу времени последние три дня, – заметил Ган, – но ведь я на тебя не злюсь.

Щеки Саши вспыхнули ярче прежнего. Он надеялся рассмешить ее, но, кажется, она поняла его слова по-своему.

– Ты отлично знаешь, – зашептала она, рассеянно блуждая взглядом по площади вокруг, – что, если бы ты только хотел, я была бы рядом все время, но…

– Саша. – Ган покачал головой. – Послушай меня… Пожалуйста. Если ты продолжишь в том же духе… тебе будет нелегко вспоминать этот разговор. – Он коснулся ее локтя, и она вздрогнула – каким-то невероятным образом почувствовала прикосновение через рукав толстого пальто. Ган понизил голос: – Нам нужно вернуться домой. Ты слышишь меня? Сделать так, как я велю… Сейчас нет времени на эти… разборки. Мы будем дома… и тогда поговорим. Ты меня поняла?

Ее губы дрожали. Саша кивнула.

– Посмотри на меня. – Он говорил жестко, но знал: так надо. – Посмотри и скажи так, чтобы я тебя слышал.

Она подняла глаза, и на этот раз во взгляде было что-то, чего он не сумел расшифровать.

– Хорошо. – Она выплюнула это слово, как принцесса в старой сказке – жабу. – Я поняла.

– Молодец. – Полагаться на нее все еще не стоило. Но он сам виноват, что заварил эту кашу.

– Ган. – Она больше на него не смотрела. – Она тоже будет там сегодня, да?

– Да. И не только она. Тебя не должно волновать, кто там будет, Саша. Сосредоточься на другом. Если не ради себя – то ради Инги. И ради того, чтобы мы все вернулись домой.

– Я обещала встретиться с Артемом перед приемом.

– Значит, теперь скажешь, что передумала. И будь осторожна. Он теперь – человек Сандра. Заподозрит что-то раньше времени – и мы все можем пострадать.

Она что-то прошептала, очень тихо, а когда Ган переспросил, только помотала головой. Дальше, изображая прогулку, они шли молча – сквозь разноцветные палатки, взбудораженных людей, красные флажки.

Ган хотел сказать: «Ведь ты сама вызвалась поехать со мной», но промолчал.

К вечеру он был готов – все ценное и мало-мальски полезное было разложено по карманам. Ган вооружился припрятанными раньше ножами – если все пойдет по плану, скоро у него будет оружие получше… Ган переоделся было в свою одежду, но, подумав, заменил старую кожаную куртку, которую любил, на здешнюю, с красным шитьем, похожим на языки пламени, на левом рукаве. Затем повязал на шею красный же шарф. Не стоило привлекать к себе лишнего внимания. Пока они еще не сделали ничего дурного, он оставался желанным гостем Красного города – ненадолго.