Его голос изменился – стал каким-то хриплым, и глаза защипало – должно быть, от жара костра.

– Он хорошо учил меня. Он был сильным – но и я тоже. Умел сражаться – но и я тоже. Он был ранен – и я тоже. В какой-то момент я ударил его ножом в лицо – наискосок, и кровь залила ему глаза. Он потерял равновесие… А потом не выдержали доски пола, и он провалился вниз. Думаю, он что-то сломал. Некоторое время я слышал, как он стонет – сначала громко. Он звал меня. Меня. Потом все тише и тише. И звуки стали такие… как будто что-то булькало у него внутри. Это было ужасно. То есть… я, конечно, убивал и до этого. Врагов. В бою. Тогда я знал, что иначе нельзя. Но… так… это было со мной впервые. Я просто сидел там, перевязывал раны, смотрел в окно, пока все не стихло. Только тогда я решился заглянуть в пролом. Он был там, почти целиком выбрался из-под обломков. Он был весь в крови… Нога и рука вывернуты… И он не дышал. Я точно видел: он не дышал. Конечно, мне нужно было проверить. – Этого он до сих пор не мог себе простить. – Я должен был спуститься. Всадить в него нож. Но… не стал. Он успел хорошо меня потрепать… Я потерял много крови и боялся, что, если спущусь вниз, наверх уже не выберусь. Выход на первом этаже был завален. Я провел там почти всю ночь. За окном выли лесные псы, и мне было так… так плохо от того, что его больше нет. От того, что я убил его. Я не могу это объяснить. Не могу этого понять… до сих пор. Как не могу объяснить – и не могу понять, – зачем он делал со мной то, что делал. Когда наступил рассвет, я снова посмотрел на него. Он не шевелился. Он был мертв. Я был в этом уверен – и не стал спускаться.

Они оба молчали – ничто не нарушало тишину, кроме потрескивания костра и плеска воды.

– Вот так. Я вернулся домой. Рассказал, как все было. О том, как Север спровоцировал чужаков недоверием – и они напали на нас. Все поверили… А некоторые сделали вид, что поверили. Вета вот не усомнилась. Она слишком любила меня, чтобы по-настоящему хорошо знать. К тому же ей повезло… Она видела не так много жестокости. А Тоша сразу понял. Я знаю. Я послал группу, чтобы забрать его тело, – но они его не нашли. Сказали, в доме были следы нечисти, и я решил, что его сожрали лесные псы. Меня подлатали… и началась моя игра. Я ответил на твой вопрос, Артем. Надеюсь, ты доволен.

Артем молчал.

– Не говори ничего, – посоветовал Ган. – Я вот доволен. Мне стало… легче. Хотя по мне, может, и не скажешь.

– Прости, – вдруг выпалил Артем. – Правда… То, что я сказал… Я чувствую себя ужасно.

– Прекрасно. Так и должно быть. – Но почему-то Ган вдруг почувствовал, что больше не злится. – Князь вознаградил тебя своим доверием. Гордись. Теперь ты знаешь мой секрет – ведь мы с тобой все равно что мертвецы… для мира, для которого все это может иметь хоть какое-то значение. Не будь мы здесь – не думаю, что ты удостоился бы этой чести…