— Осторожней! — сказал лесник в спину убежавшему шишку. Сюда мы вошли. Лесник первым, я вторым, держа наготове конструкты и паралича, и праха, и подчинения. Конструкт защиты Разума я наложил на Макарыча еще в тот раз, неделю назад. Так что отвод глаз ему не грозил.

Дверь в подвал пришлось открывать заново. Шишку одному это оказалось не под силу.

— Стой! — крикнул я. Лесник с шишком замерли. Над досками, завалившими люк, висел серебристый комок — душа. Наверняка душа того инквизитора, которого мы с лесником развоплотили в прошлый раз. Тела-то не осталось, вот душа и висит над местом, где Макарыч разделался с вражиной.

Я накинул на неё конструкт захвата, привязывая к себе. Допросить её, получить достоверную информацию обо всем — это было бы здорово!

— Охраняйте меня и не мешайте! — скомандовал я. — Не беспокоить, не трогать меня ни под каким видом!

Лесник кивнул.

Я уселся на пол и вошел в Астрал.

Снова тот же кабинет. Только я сменил имидж. Теперь я в военной форме сотрудника НКВД времен Великой Отечественной войны сижу за простым канцелярским столом, а передо мной на прикрученном к полу табурете в черном одеянии католического священника, выпрямив спину, в напряженной позе сидит мужчина лет 30–35.

— Фамилия, имя? — начал я.

— Вацлав Зебинский, — ответил священник.

— Возраст, национальность, где живешь?

— 37 лет, поляк, Краков.

Ответы были максимально лаконичными, что объяснялось тем, что пойманная душа совсем не горела желанием отвечать. Но отвечать она была обязана. Поэтому и ответы были такими… Правдивыми, но короткими, без всяких подробностей.

— Кто ты такой по роду деятельности?

— Инквизитор общества «Наследники святого Игнатия Лойоллы».

— Иезуит что ли? — удивился я.

— Нет. Я член общества «Наследники святого Игнатия Лойоллы», — кратко ответила душа.

— И чем занимается ваше общество?

— Мы уничтожаем ведьм, колдунов, вампиров, оборотней и всякую нечисть во славу нашего господа!

— Цель твоего пребывания здесь?