Вольгерд быстро разобрался, как включить в переговорной нормальный свет и сдвинуть шторки, обеспечивающие уединение.

- Здесь согласованные с Трумбергом вопросы и твои ответы, - сказал он Умиле, отдавая планшетку, – а также твое главное финальное заявление. Прочти и выскажи замечания, если они появятся.

Мила взяла гаджет и опустилась в одно из кресел.

- Надо учить наизусть?

- Лучше говорить как можно ближе к тексту, чтобы не упустить важных нюансов.

- У меня проблемы с памятью.

- Снова случился серьезный сбой?

- Нет. Не знаю… Я обнаружила, что совсем не помню, что с нами происходило в пещере. И как нас похищали, тоже не помню. Меня многие расспрашивали, но я ничего не могла ответить. В голове какая-то нелепая каша. Они считают – стресс виноват, но я чувствую, что со мной творится что-то неладное.

- А подробнее? – насторожился Вольгерд.

Умила пожала плечами, пытаясь выглядеть беспечной:

- Я, например, помню, как мы с Машкой жарили шашлыки. Чушь собачья, правда же? Но я это помню так же четко, как собственное имя. Ради этого шашлыка мы даже сперли у чипированных огромные блестящие шампуры. Я их тоже помню, хотя этого не может быть. Вера сказала, что мозг таким образом избавляет меня от воспоминаний о голоде. Она еще словечко такое умное ввернула…

- Конфабуляция. (*ложные воспоминания)

- Во-во, но мне кажется, здесь скрыто что-то еще, и это нервирует. Думать ни о чем не могу, только об этих идиотских шашлыках! Почему мы украли шампуры, а не тарелки, не решетки, не спички, наконец? Такая глупость!

Вольгерд потер кончик носа и немного смущенно оглянулся на Машу.

- Конфабуляция в данном случае не имеет ничего общего с симптомами болезни, - проговорил он.

- Ты будто знаешь больше нашей врачихи! – Умила вдруг насторожилась. – Или ты и правда знаешь больше?

- Я помог тебе забыть кое-что, - признался Борич, - чтобы ты не расстраивалась слишком сильно. Блок скоро развеется, а вредных последствий не будет.

Умила отреагировала довольно сдержанно: