– Не опасаетесь отпускать просто так?

Аристарх Леонидович усмехнулся.

– А что они сделают? К милиционерам пойдут? Или в газеты? Не смешите. Максимум, это расскажут своим друзьям, таким же, как они сами, и в городе появится еще одна страшная байка про Усадьбу Сфинкса в дополнение к Белой Деве, проклятому кладу фон Зильберов и чудовищным жертвам генетических экспериментов. Помните, я говорил, что такое власть?..

Я помнил: это возможность убивать безнаказанно.

Глава 18

Глава 18

Утро в четверг, двенадцатый день октября, выдалось необычайно туманным. С высоты одиннадцатого этажа казалось, что мир исчез под непроницаемо плотным, мистически-белым покровом, словно бы погрузился на дно потустороннего водоема; лишь деревья на берегу невидимого Муринского ручья чуть возвышались над пеленой белесой клубящейся мглы, и темнел вдалеке сквозь полог тумана массив лесопарка.

Крупные капли измороси покрывали лобовое стекло припаркованного у парадной черного BMW, железные перила крыльца и крашеную небольшую скамейку. Береза стояла недвижно, меж замерших, истончившихся желтых листьев струились нити призрачной дымки. Спортивный топ мгновенно пропитался стылой влагой, будто холодный компресс, так что кожа покрылась мурашками и сжались соски. Алина поежилась, застегнула повыше молнию на спортивной кофте и поспешила перейти на бег. У еще пустынного в этот ранний час перекрестка светофоры перемигивались оранжевым светом. Она пересекла переход, миновала почти полностью скрытое влажной мглой огромное здание больничного комплекса и вбежала в тишину парка.

Здесь все замерло в неподвижном молчании, только поскрипывал под кроссовками мелкий гравий дорожки, да единожды, отдаленно, словно бы из иного мира, прошумела на проспекте машина. Деревья казались колоннами, подпирающими незримые своды; густой туман клубился меж них или висел толстыми тяжелыми пластами, дышал, чуть поднимаясь и снова опускаясь на землю, и, казалось, жил своей отдельной, таинственной жизнью.

Дыхание выровнялось –  четыре шага на вдох, четыре на выдох, –  и ровный ритм бега помогал сосредоточиться и попытаться упорядочить мысли. Алина чувствовала, что за последние несколько дней в мозгу у нее все смешалось: откровения Машеньки, постоянные посиделки на чьих-то кухнях, старики и старухи, чужие воспоминания, громоздящиеся друг на друга десятки версий –  это было похоже на поиски нужного документа или книги в заплесневелом древнем подвале среди отсыревших залежей разрозненных записей, счетов и газет, а еще на попытку навести порядок в старой кладовке, когда стоит лишь тронуть скопившееся на полках барахло, как оно сразу занимает собой все пространство вокруг, перепутывается окончательно, так что в итоге дело оборачивается еще большим хаосом, от которого начинает болеть голова, и остается только запихать все назад, как попало да и забыть навсегда.