— Не знаю, — сказала она. — В смысле, ничего, мне просто надо в Чарну. Вот, смотри, — видя его сомнения, она сняла кольцо и сунула ему, — это настоящее золото. Плата за аренду. Я тебе потом машину пригоню, честно.

— А где Джехона?

— Нету Джехоны, — Кристина почти сорвалась в истерику. — Ну дай ключи, ну пожалуйста!

— Вот сукин сын. — Мужчина потер переносицу, потом взял кольцо, которое все еще протягивала ему Кристина. — Сдается мне, надо всем сваливать. Подожди, Белле совсем плохо…

— Черт, Норт, нету времени!

— Машина моя, — сказал он, — ключи я тебе не дам. Хочешь — иди пешком, не хочешь — жди меня.

Дверь захлопнулась.

Кристина саданула по ней кулаком, выругалась, кинулась обратно к сараю — как раз вовремя, чтобы увидеть, как Макс и Хейке вдвоем вытаскивают из подвала лайку.

— Бросьте эту долбанную собаку! — велела она.

— Нет, — ответил Макс и вцепился в белую шерсть. — Ни за что! Я тогда сам тут останусь!

Кристина махнула рукой — некогда спорить, схватила собаку за шкирку и потащила вверх. Следом — также, за шкирку — вытащила Хейке.

Норт уже выходил из дома, выносил на руках дочь — девчонку примерно тех же лет, что и Макс. Следом топал его сын, за ним — бабка, мать Норта, она тащила коробку с каким-то хламом, последней вышла жена — она несла две расстегнутые сумки, из которых, как змеи, свешивались рукава и штанины. Вещи они явно собрали заранее и были готовы в любой момент вот так схватить их и бежать. А может, подумала Кристина, они еще с войны эти сумки не разбирали.

— Ну и как мы все поместимся? — пробормотала она.

Наверное, Норт тоже об этом подумал. Потому что, пока Кристина бежала к машине — на плечо закинут рюкзак, в одной руке ладошка Хейке, в другой — рука Макса, а он тащил за собой собаку, которой все это казалось веселой игрой, и она скакала, постоянно оказываясь у Кристины под ногами, — он уже захлопнул дверь и нажал на газ.

— Стой! — заорала она, отпустила детей и бросилась за ним. — Стой, гнида, это же я тебя предупредила! Ты же взял кольцо!

Споткнувшись, она упала, ободрала колени и ладони, рюкзак соскользнул, оставив ссадину на плече. Не чувствуя боли, она схватила камень и кинула вслед машине. Ей показалось, что по заднему стеклу разбежалась паутина трещин. Но машина скрылась, издевательски посветив на прощание тормозными сигналами, и Кристина опустила лицо к самой земле и заорала, пытаясь выплеснуть все сразу — злость на Норта, на детей, на дурацкую собаку, на Джехону, на сестру…

— Тетя Кристина?

Она подняла голову и посмотрела на Хейке.

— Теперь мы пойдем пешком?