Бульк!

Плюх!

Звук воды раздавался совсем рядом с его головой и перепутать его с чем-либо ещё было просто невозможной.

Приподнявшись на руках, он разобрал, что преграда, остановившая его движение, являлась бортиком бассейна, примерно на треть метра, выраставшим из красиво оформленного пола.

А по ту сторону покрытой изразцами стенки, текла, шла небольшими волнами, освежающая одним своим видом… ВОДА!

— Как думаешь, — увидев голову Витуса поднявшуюся над соседней стенкой, мотнул головой на бассейн Сэм: — Нам пить уже можно?

— Думаю да, — кивнул тот в ответ: — То искушение завершено и…

Не слушая его, Люциус опустил голову в колышущуюся среду.

Пить… Как это было прекрасно!

Пить, глотая пусть и тепловатую, но воду.

Пить… И ничего, что она отдаёт душистым мылом…

Пить, и пофиг, что в висках заколотило от нехватки воздуха — главное — пить.

И он пил, пил, широко разевая рот, заталкивая в себя все новые и новые порции этой живительной влаги.

Наконец, когда счет перешёл на десятки литров, он, осоловело качая головой оторвался от водной глади.

— Ох… Хорошо-то как! А, Вит?

В ответ раздалось что-то неразборчивое, но с явными нотками удивления.

Смахнув рукой в броневой перчатке влагу с лица, Люциус оторвал взор о водной поверхности — насытив тело он любовался игрой струй, излечая душу, и поднял голову.

Ноги.

Вернее — ступни ног. Маленькие, с крохотными пальчиками, каждый ноготок которых был украшен затейливым рисунком.

Розовые и очень нежные.