Одним словом, и чай, и к чаю – все собралось в два счета. Прежде чем тащить поднос наверх, поразмышляла, а не прихватить ли еще одну чашку, для себя, но решила, что издевательство над этой мымрой должно быть продолжительным и раскрывать себя раньше времени не стоит.

Накрыть на стол и смиренно встать в уголке – это несложно.

– Как твое имя? – голосом судьи спросила вдова бывшего Представителя Президента.

– Аделаида, сударыня.

– Я стану звать тебя Идой. А ты сообразительная девушка. Думаю, что ты мне вполне подойдешь. Знаешь, на этой дикой планете все вдруг превратилось в одно сплошное неудобство. Сначала погиб мой муж, а буквально через день после его похорон сюда явилась куча военных и устроила настоящую казарму. – Несмотря на возмущенный тон, лицо женщины приняло мечтательное выражение. – Потом они, слава богу, начали куда-то уезжать, и все мои служанки тоже взяли расчет и укатили с мужчинами на юг. Представляешь, на одном пароходе. – Хозяйку явно не интересовали ответы прислуги на ее реплики, но слушательница ей была необходима. – А в агентстве по найму несут какой-то бред насчет того, что свободных женщин сейчас в городе просто нет, потому что военные всех соблазнили и увезли. Нет, ты когда-нибудь слышала такую чушь?!

Еще недавно, до гибели Павлика, любые вопросы решались сами собой, а теперь я просто не понимаю, куда катится мир! Вот эти военные всю мебель попередвигали и наставили свои кровати, а потом назад ничего не вернули. Бардак! Я так и сказала ихнему дурацкому автоответчику. Ну, который теперь отвечает по номеру, с которым я раньше всегда соединялась, если возникали затруднения.

Э-э, милочка, ступай, наведи порядок в комнатах и не забудь все вещи расставить по своим местам.

Делла вышла из гостиной со странным комплектом чувств. Привычка повелевать, которой ошарашила ее эта женщина, оказала на сознание почти магическое воздействие. Разум покатывался от хохота, а накал возмущения просто зашкаливал. Ужас! И как это все одновременно в нее вмещается?

Естественно, ни о какой приборке и речи идти не могло. Она просто осматривала дом, прикидывая, каково это будет жить здесь. И впечатление создавалось безрадостное. Не привыкла она к такому помпезному нефункциональному простору, мозаике полов и элементам убранства – вазам, картинам, статуэткам, – находившимся здесь просто для красоты. Хотя пытливый разум воспитанницы Ярна тут же перешел в прагматическую зону, и она заглянула в расписной то ли кувшин, то ли амфору, украшавшую площадку непонятного назначения, расположенную в средней части лестницы. Просто для поворота при подъеме она была излишне просторной.