– И ничего! Ничего вокруг! Вечность и бесконечность!

Он утонул! Он утонул!

Вода плещет уже в забрало его шлема. Томас изо всех сил зажмуривает глаза.

Он должен войти в воду!

– Питер! – срывающимся голосом кричит Томас.

– Что? – спрашивает Миркат. – Кто такой Питер?

Томас чувствует, как все глубже погружается в воду, и «Союз» уже более отчетливо вырисовывается перед его глазами. Он чувствует головокружение и слабость.

Почему он ничего не делает?

Он мог броситься на помощь. Он слишком долго мешкал. Он мог броситься в воду, но не решался. Ему было страшно. Страшно нырнуть в пруд. Он так боялся, что не смог спасти своего брата. Страх победил его и забрал Питера.

Он должен вытащить его.

Страх раздавил Томаса. Из-за его страха Питер погиб буквально у него на глазах, а его мать стала ходячим трупом.

Томас пари́т в синей глубине, и тяжелый камень на его душе вдруг становится невесомым. Он больше не тянет его на дно. Этот груз как будто на какое-то время перестает существовать.

– Питер! – шепчет Томас. – Прости. Прости меня.

Потом он слышит гудение динамика радиосвязи в шлеме, и ощущение невероятной легкости разрушается. Его поднимают с помощью лебедки из воды, и яркий свет Гидролаборатории бьет ему в глаза. Миркат, сидящий у бортика бассейна, говорит ему через радиотелефон:

– Томас, Томас, всё, мы тебя поднимаем.

Потом Миркат решает угостить его водкой в баре Звездного городка.

– Никаких тренировок неделю, – говорит он, ведя Томаса в едва освещенный закуток с темным кожаным диваном, изгибающимся вокруг круглого стола. – Только расслабляться. Томас, что это там вообще было?

– Призраки прошлого, – отвечает Томас.

Миркат кивает.

– В России полно призраков. Чаще всего приходят за алиментами. – Он оглушительно хохочет и хлопает Томаса по плечу.