— Ты ею и осталась, Катя. Ты увидела во мне так много и теперь считаешь меня светом, который погасили. Я не зло, хоть ты и увидела злое намерение. Я свет. И ты все еще надеешься, что как-нибудь выживешь, ведь тут есть я — уж тебе точно зла не желающая.8b4541

Если бы я могла, рассмеялась бы вслух.

— Как странно быть перед кем-то вывернутой наружу душой, ничего не скроешь. Да, надеюсь. Не запрещай мне надеяться, прекраснейшая из богинь, это свойство моей натуры.

— Вот это характер! — Богиня чувствовала себя все легче и легче — тоже смирилась и приняла то, о чем мечтала во снах и наяву. — Теперь я даже радуюсь, что не проведу с тобой вечность!

— Обманываешь. Тебе нравится мой характер. А сейчас тебе даже жаль, что я уйду вместе с тобой.

— Верно. Я давно мертва, но ты — нет. Как же поступить, если ты сама нас приговорила?

— По справедливости? Интересно, это я думаю или уже ты?

Если бы наш диалог проистекал вслух, то сопровождался бы безудержным смехом, до того мы развеселились, поддерживая друг друга. Но вдруг она затихла, а потом выдала:

— Договорились. Половина шанса тебе, половина — никому.

— Как это?

— Ты ведь знаешь заклинания гашения магических резервов. А уж сколько знаю их я… — она вдруг распахнула глаза. — Ринс, Ринсен!

Он сильно вздрогнул, но молчал — побледневший, осунувшийся. Сколько времени прошло? Несколько минут или полгода?

— Ринсен, — позвала Богиня снова почти с иронией. — Любишь играть в игры?

Он ее азарт не подхватил:

— Катя еще жива?

— Жива, жива твоя Катя. Может, снять с тебя знак вечной верности?

— Сдохни, Лайтимерр. Или хотя бы заткнись.

— Сама вежливость! — это она уже молча, для меня. — Ты где его такого раскопала? — и вновь вслух: — Ринсен, нам нужен ведущий в игре, срочно. Я не стану подчеркивать, насколько срочно.

Он подался вперед, но пока молчал. Богиня объясняла:

— Отмени проклятие. Сейчас я погашу весь магический резерв, отдышимся, потом заново проклянешь.