Нож.

Она знала эту форму. Эту рукоятку. Клинок. Изгиб. Готова была поспорить на собственную жизнь, что уже встречала оружие прежде.

Перед ней была копия ножа Лавиани.

Ртутная лужа, а точнее, ее остатки, почти испарившиеся, Лавиани увидела с крайней крыши. Тэо справился, что не могло не радовать.

Внутри она искала его следы, среди шорохов и падавшей со сводов капели. Все комнаты походили одна на другую – словно кубики поставили друг за другом и друг на друга, проделав в них двери и лестницы. Она старалась держать в голове карту, на развилках выбирая направление наугад. Проходя через запустение, разросшийся по полу плющ и папоротник, поглядывая на лозы дикого винограда, обвивающие колонны, забиравшиеся на балконы, скрывавшие под собой перила.

Здесь было очень влажно, множество залов затоплены, и сойка часто шла по щиколотку, а иногда и по колено в воде. Лишайники покрывали стены алым или желтым ковром. Во мху тускло блестели крупные капли.

Через один из коридоров вообще бежала настоящая река. Лавиани шагнула к стремнине, и ее едва не сбило с ног. Пришлось искать обходной путь.

– Зачем так строить? – ворчала она. – Чтобы враги заблудились?

Но в итоге заблудилась она. Здесь все было не так, как в «реальном» мире. Она ощущала игры с пространством, внезапные перемещения и то, что шла гораздо медленнее или, наоборот, быстрее, чем это требовалось для расстояния.

– Магия, – то и дело кривилась Лавиани. – Вечно магия, которую якобы забрал Тион. Хоть ботинком ее черпай.

Понимая, что Тэо ей здесь не найти, сойка вышла в зал, где под потолком кружились, постоянно сталкиваясь, каменные сферы, и эхо этих ударов волнами расходилось вокруг. Друзы ярко-голубых кристаллов, точно соты улья, росли из стен. Они потрескивали, и по ним пробегали маленькие злые искры.

На перекрестке, в круглой комнате, в центре которой когда-то цвело, а теперь полностью засохло приземистое кряжистое дерево с ветвями-кольями, сойка остановилась в нерешительности, не зная, какой из шести коридоров, уходящих отсюда, ей выбрать.

Именно в этот момент она, уже по привычке, без всякой надежды, сделала то, что когда-то показала ей Шерон, – и увидела бледный отпечаток пальцев указывающей.

– Умница, девочка.

Теперь она шла быстро, не теряя времени, видя через равные промежутки метки, оставленные для нее. До уха донеслись странные звуки, и сойка остановилась, чуть склонив голову.

Музыка? Здесь?

Ладонь обожгло, и Лавиани охнула от неожиданности. Бабочка летала безумными кругами, с такой скоростью, что глаз едва успевал отслеживать движения крыльев. Сойка стукнула в ладонь кулаком, мечтая прихлопнуть неведомо как появившийся там рисунок.