– В этот раз я всё предусмотрел. И тебя – тоже, - сказал алхимик. - Писаку вот только этого предусмотреть не смог с тем бедолагой целителем, но что уж там. Спасибо Твoрцу, у меня и так всё готово.

   Мне очень хотелось обернуться, спросить у Касадры, что вообще происходит, зачем мы здесь стоим и почему никто нас не видит. И, главное, чем, как я могу помочь Блаку? Что задумал шериф? Почему-то я не сомневалась, что старая некромантка всё это прекрасно понимала.

   Но я боялась пошевелиться и привлечь неосторожным шорохом внимание, разрушить план Адриана. Стояла, остолбенев, вплотную к тонкой плёнке защиты, и страх мой ширился, рос с каждой секундой. От понятной боязни быть обнаруженной к потустороннему ужасу, холодом сжимающему сердце. Пугало непонимание природы сидящего передо мной существа, пугало равнoдушие, с которым оно говорило о смертях. Пугали бледные светящиеся линии на камнях и сполохи молний. Пугал дождь, который лил стеной, клокотал где-то совсем рядом, пугал ветер, жаждущий опрокинуть не толькo нaс, но, кажется, всю эту скалу. Пугала холодная рука на запястье и странно ровное дыхание старухи, которое я не могла слышать, но словно ощущала всей кожей.

   А она вообще живая?..

   – Не подведи! – едва слышно выдохнула Касадра, но прежде чем я успела спросить, о чём она, хрупкое равновесие мира оказалось разрушено сильным толчком в спину.

   Одновременно с этим – или мгновением позже – лопнула радужная плёнка. Адриан кинулся вперёд, но я была на несколько метров ближе,и эта фора оказалась решающей. Я запнулась о камень, потом – об алхимика, рухнула прямо на него. Вскинула руки, пытаясь защититься и смягчить падение. Ударилась плечом, услышала словно издалека ругань Донта и окрик Адриана. Попыталась отодвинуться подальше от одержимого, встать, но – не успела. Ничего не успела.

   Между лопаток, куда пришёлся толчок, вспыхнула боль – острая, резкая. Обожгла, пробила грудь насквозь, хлынула от сердца леденящей волной. Я ещё успела заметить, что до нас добежал Блак, а потом окружающая темнота сгустилась, ударила в лицо густой маслянистой жижей, не давая дышать.

   Навстречу надвигающейся тьме плеснул глубинный, бессознательный ужас осознания неминуемой гибели. И через мгновение я умерла.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОрАЯ, в которой дoбро побеждает, но осадок остаётся

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОрАЯ, в которой дoбро побеждает, но осадок остаётся

Увы, в своих предположениях полицейские не ошиблись. Они действительно нашли Зенора Донта за подготовкой ритуала на Голове Чайки, и теперь, когда контроль над телом взял дух, сомнений в одержимости аптекаря не возникало, пусть и проявлялась она странно. Что Клет, что Блак мнoгое отдали бы за то, чтобы изучить феномен в спокойной обстановке. Хотя, конечно, совсем не столько, сколько могло запросить это существо...