Здесь не имеет значения сила и опыт, они лишь позволяют прикоснуться, немного выглянуть за пределы привычных измерений. Попытаться удержать, вырвать из потока ту душу, которой... Которой что?

   Слишком рано уходить? Жизнь скоротечна, плоть – тленна. Мгновение, год, полсотни лет – слишком ничтожные величины, чтобы говорить о своевременности.

   Нельзя уйти? Да нет же, можно, поток примет всех. Даже вот эту, измученную и истерзанную, которая высшей волей привязана к якорю. Которую поток треплет, не в силах унести, словно ветер – старый флаг, обрывая и превращая в лохмотья по краю. Всё из него родилось и в него уйдёт.

   Которую он не хочeт отпускать. И вот это, пожалуй, единственная правда. Изо всех сил держит,тщетно пытаясь освободить от приказа и распутать узел.

   Γлупо. Нелепо сопротивляться воющему вокруг урагану. Тонкое, слабое деревце, отчаянно вцепившееся ветвями в одинокий лист. Ещё немного – унесёт следом.

   Зачем держит? Если бы он мог знать!

   Потому что должен. Не умеет, но должен хотя бы попытаться.

   А главное, потому что хочет. Потому что где-то внутри становится теплее от мысли, что она где-то здесь, в этом мире. Потому что этот мир без неё станет немного хуже. Или всё же не мир, а только он сам?..

   Адриан толком не понял, что произошло. Пронзительнo острое ощущение, словно на него кто-то смотрит, а потом мужчина вздрогнул от яркой вспышки и грохнувшего буквально над головой грома – молния ударила в корявое старое дерево в паре десятков метров сбоку. Некромант пару секунд растерянно стоял, смаргивая заливающую глаза воду и сознавая сосущую пустоту в груди – верный признак магического истощения. Стоял и молча смотрел на распростёртые у его нoг тела. Вокруг медленно тускнели линии так и не законченного рисунка, а висящий над головами белый световой шар очерчивал сцену колкими тенями.

   А осознав, тихо выругaлся себе под нос и, холодея, опустился на колено. Чтобы удостовериться, что упустил, не справился,и...

   Когда пальцы на шее лежащей навзничь женщины ощутили тепло и биение пульса, он в первый момент не поверил самому себе. Проверил, собрав остатки магии; оказалась истощена, но жива. А вот аптекарь умер, в этом он на всякий случай тоже удостоверился.

   Стаскивая с себя куртку, огляделся по сторонам, поймал напряжённый взгляд Кириана.

   – Ну что? - тревожно спросил тот, придерживая за локоть старуху, зябко кутающуюся в плащ.

   – Она жива, он – нет, – ответил Блак коротко. Завернул женщину в форменную куртку, поднял осторожно...

   Точнее, попытался. Прежде вот так носить бессознательные тела некроманту не доводилось. Одно дело, боевые товарищи: Блаку, как самому здоровенному, порой приходилось выступать в роли ломовой лошади, когда кто-то подставлялся, сильно выкладывался или получал ранение. Но там всё просто, поднял на плечи – и даже не очень тяжело. А вот взять женщину на руки так, как обычно пишут в книгах, оказалось затруднительно: она выскальзывала, буквально стекала по рукам. Пару раз попытавшись, Адриан тихо ругнулся себе под нос и просто закинул спелёнутую курткой женщину на плечо.