— … они ведь палили без разбору во всё, что движется. Двое местных погибли и ещё с десяток раненых. Вот откуда тут столько полиции. Да! Ко всему прочему добавилось самоубийство. Кто знает, отчего покончила с собой та девчонка, но многие поспешили связать эти события в одну верёвочку, тем более, что произошли они одновременно…

— Что за девчонка? — едва слышно просипел Лич. — Как её зовут?

— В новостях говорили, да я не запомнил. Вы, я думаю, тоже не знаете. Из местных. Ну да там история совсем другая: несчастная любовь или что-то похожее…

— Рассказывай… Всё что знаешь говори!

Пульс зашкаливал, по спине стекал холодный пот. Тёмная пустота вытеснила все мысли из головы старика. Тело сотряс очередной болевой шквал, но даже и он не смог поколебать этой пустоты.

— Эй, но я и вправду знаю лишь чуть. У неё был роман с каким-то мужиком старше её. Мужик этот, кстати, имел непосредственное отношение к семье Каванах, той, что расстреляли. Ну да не в том суть. Он, значит, получил от неё что хотел и отчалил в неизвестном направлении. А она до того на него запала, что не снесла разлуки и предательства любимого и полезла в петлю.

— Но… Откуда?

— Да записку она написала. Полиция теперь этого мачо ищет, а как найдёт — завернёт на пару лет. Я так на это надеюсь, за такое паскудство нужно вообще пожизненно сажать, если уж смертную казнь отменили… Эй, мистер — Вы в порядке?

Нет, конечно, он не в порядке. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Именно сейчас Крейван Фланахэн был как никогда близок к тому, чтобы выбросить из себя личность судьи, но, непонятно как, сумел удержаться. Что-то в душе отказывалось принимать очевидное, пыталось убедить в том, что, возможно, есть ещё одна девушка, с которой гулял Майк или Джон Дейли, а хоть бы и Кларк. Но слабый, утешающий голосок тонул в пучине той самой тёмной пустоты вместе со своей ложью во спасение. Шон Митчелл расстался с жизнью прямо здесь и сейчас. Хорас Лич был на последнем издыхании, как в прямом, так и в переносном смысле. Сможет ли принять и жить с этим Крейван Фланахэн — это станет понятно позже. А сейчас…

— Мистер, может Вас к врачу забросить? Я здесь ничего не знаю, но, надеюсь, добрые самаритяне ещё не перевелись…

— Нет, — судья говорил едва слышно, но вполне твердо, — езжай дальше, через два перекрёстка поверни налево. Там я и выйду.

Водитель с сомнением посмотрел на пассажира, встретился с тяжёлым, обречённым взглядом и начал возить пальцем по экрану навигатора, что-то недовольно бормоча под нос.

— Эй, приятель, тебя как зовут?

— Фахад. Сэр…