Неужели я ошибалась? Всё это время — ошибалась? И в сердце Тени не было сомнений, а желание быть со мной и с Конте не раздирало его душу надвое?

Нет. Не может быть.

В сердце вновь загорелась надежда. Тень любил меня, я знала. И он ждал меня. Единственная причина, по которой он мог не шагнуть в пентаграмму, — он почему-то не мог в неё шагнуть.

Я сжала виски. Думай, Дара, думай! Почему? Почему это могло произойти?

…Тень, каждую ночь ждущий у пентаграммы…

Которая оставалась мёртвой. Потому что здесь, наверху, никто не начертил точно такую же — с теми же символами.

Но… но я же дописывала его имя в каждую! Тень, Тень, Тень — десятки раз!

Внезапная мысль пронзила меня озарением.

Нет. Я не написала его имя ни разу.

Я вскочила.

Я была идиоткой всё это время! Как я могла не догадаться?

Его имя. Его настоящее имя.

Если я была права, если Тень действительно хотел вернуться, если он чертил пентаграммы каждую ночь, ждал и надеялся…

…Значит, он хотел быть собой. Настоящим собой, Ниро Мореро, рядом со мной и со своим братом.

Иначе не могло быть. Просто не могло быть.

— Ниро, — прошептала я. — Всё это время я рисовала неправильное имя!

Я одним движением стёрла прежние защитные символы. И крупно, размашисто написала слово, которое значило для меня весь мир.

Имя моего сына. Имя того, кого я любила.

«Ниро».

— Ниро Мореро, — тихо произнесла я, чувствуя, как глаза наполняются слезами. — Возвращайся домой.