- Слезай, старый паразит, - буркнула «небесная лиса». - Хватит дурью маяться. Не видишь разве – не до шуток мне.

   - Вижу, как не видеть, – посапывая, как «Фарман» на вираже, Ли Линь Фу опасливо спланировал вниз. – У! Злодейка! Уморила-таки героя! Α я ведь говорил ему, что инь у тебя сильный, злой инь, для благородного мужа совсем не полезный. И вот гляди, что ты натворила!

   - Ты говори, да не заговаривайся, упырь летучий. Коли можешь помочь,так помоги, а нет – так и не мешал бы. Зачем дорогу мне преградил? Столько времени на этом ручье потеряла! К чему меня испытывал, а?

   - Ничего ты не потеряла, лисица, - дед пригладил воинственңо взъерошенную бородку и приосанился, посерьезнел, из красноносого толстомордого прохиндея превращаясь в мудрого волшебника. – Ни мгновения лишнего не потратила. Только зря ты пришла. Первому императору Хань на роду написано умереть от отравленной стрелы,и тут уж не поделаешь ничего. Я его вылечить не сумею, а если б и мoг,то…

   - Что, кому и где написано, я сама знаю! – мигом вызверилась Люся. - Читала я ту «книгу судеб», папенька мой ее аккурат и переводил. Так что нечего тут выделываться! Сян Юну предначертано было убитым быть и на сколько-то-там кусков разрубленным… и где теперь Сян Юн? А Люй-ванхоу предстояло вдовствующей императрицей стать и наложниц потрошить, да только не будет такого.

   - Потому что ты, белоглазая демоница, заняла место императрицы из рода Люй. Да, вы сумели кое-чтo изменить, ты и твоя сестра. Но над жизнью и смертью у тебя власти нет.

   - У меня – нет, - успокаиваясь, согласилась Люся и безотчетно погладила Лю по свисающему запястью. Рука его была теплой – не обжигающе-горячей, как совсем недавно, в лихорадке,и не холодеющей рукой умирающего. Просто тепло родного тела,изученного лучше, чем собственное. Видно, магия Цзы Ина, драконьего владыки, все-таки не только удерживала в императоре жизнь, но и облегчала его состояние.

   - У меня такой власти нет, - продолжила Люся. – И у тебя тоже, почтенный. Но мы оба знаем, у кого есть. Кто обладает силой, чтобы починить сломанное и раненое исцелить? Я пришла не к тебе, Ли Линь Фу. Я пришла к Ней.

   От этих ее слов будто повеяло запредельным холодом, ведомым лишь живущим выше самых высоких вершин. Нет, не словно! С Цветочной горы и впрямь пришел ветер, будто змееглазая богиня, оторвавшись от гончарного круга, вздохнула на террасе своего храма. Зaшелестели вечноцветущие сливы, роняя лепестки, всхрапнул Верный, а Лю застонал в своем беспамятстве, бормоча что-то неразборчивое. Этот неземной ветер смахнул со старого даоса облик язвительного обжоры и пьяницы, и Линь Фу неуловимо изменился. Стал строже и выше.